Якобсон Роман Осипович

Роман Якобсон родился 11 (23) октября 1896 года в Москве. В 1906–1914 годах учился в гимназии при Лазаревском Институте Восточных языков. В это же время он начинал собирать московский городской фольклор: предания, хороводные и обрядовые песни, поверья и приметы, пословицы и загадки, считалки и игровые прибаутки. Филологические взгляды Якобсона складывались на фоне исканий новых словесных и художественных форм, которыми определялась атмосфера творческой Москвы накануне первой мировой войны.

В юношеские годы он сблизился с художниками-экспериментаторами – П.Филоновым и К. Малевичем – и с Велимиром Хлебниковым, которого он продолжал ценить выше всех других поэтов XX в. Особенно близок ему по духу был Б.Пастернак, прозой которого он занимался позднее. В 1914 году он поступил на славяно-русское отделение историко-филологического факультета Московского университета. Якобсон сознательно стремился усвоить принципы строгой дисциплины лингвистической мысли, которой славилась школа, основанная Ф.Ф. Фортунатовым. Д.Н.Ушаков поддерживал молодежное лингвистическое движение в Москве.

Встречи в диалектологическом кружке при возглавлявшейся Ушаковым диалектологической комиссии послужили основой для создания в 1915 году Московского лингвистического кружка, первым председателем которого был Якобсон. С начала основания кружок обратился к поэтике, метрике, фольклору. Члены кружка также принимали участие в перестройке преподавания языка в школе, проведении орфографической реформы 1917–1918 годов, создании письменности для бесписьменных народов. Большую роль играли летние экспедиции его членов, в том числе и Якобсона, сочетавшие собирание диалектологического материала с записями фольклорных текстов и этнографическими наблюдениями.

Основным направлением деятельности кружка было всестороннее исследование поэтики. Исследования велись в тесной связи между языкознанием и литературоведением. Взгляды членов кружка пересекались со взглядами другого филологического объединения того времени – ОПОЯЗа (Общества по изучению поэтического языка). Не случайно одним из основателей ОПОЯЗа также был Якобсон. В ОПОЯЗ вошли преимущественно петроградские исследователи, с которыми Якобсона связала длительная научная дружба: Ю.Н. Тынянов, В.Б. Шкловский, Б.М. Эйхенбаум. Книга Якобсона о чешском стихе в сопоставлении с русским была одной из первых монографий, изданных ОПОЯЗом. Участники Московского лингвистического кружка и ОПОЯЗа стремились пересмотреть все основные принципы науки о языке и словесном творчестве.

В 1920 году Якобсон эмигрировал из России. Он уехал в Прагу в составе миссии Красного Креста. Целью ученого было совершенствование своих знаний в области чешского языка и ознакомление с последними достижениями европейской науки. Якобсон также занимался пополнением научных библиотек Москвы и Ленинграда и снабжением оставшихся на Родине коллег новейшей славистической литературой.

В 1926 году был создан Пражский лингвистический кружок, который возник благодаря содружеству чешских, словацких и русских лингвистов. В него входили В. Матезиус, Б. Гавранек, Н.С. Трубецкой, Якобсон, С.О. Карцевский и др. Благодаря Якобсону, были изданы «Труды» кружка. Одновременно с этим ученый активно пропагандировал идеи кружка на общелингвистических, фонологических и славистических всемирных конгрессах, где он был одним из главных докладчиков и вдохновителей дискуссий. В трудах Пражского лингвистического кружка сошлись два направления современной лингвистики: направление, связанное с именем Ф. де Соссюра (непосредственным его учеником был Карцевский), и направление, связанное с И.А. Бодуэном де Куртенэ, заложившим основы фонологической теории, за которым последовали Якобсон и Трубецкой.

В 1938 году Якобсон, скрываясь от нацистов, попал в Данию. Там он вел научные дискуссии с Л. Ельмслевым и другими датскими членами Копенгагенского лингвистического кружка. В это же время ученый начинал работать над изучением нивхского языка. В 1941 году он переехал в Нью-Йорке. В Америке Якобсон включился в деятельность Вольной школы высших исследований, созданной французскими и бельгийскими эмигрантами. Одновременно в Нью-Йорке оказались многие ученые, эмигрировавшие из Европы. Они объединились сначала в Вольной школе высших исследований и в Колумбийском университете, потом в Нью-йоркском лингвистическом кружке, созданном в 1943 году.

В 1949 году Якобсон ушел из Колумбийского университета, приняв приглашение Гарвардского университета на должность профессора по общей лингвистике и славистике. В 1949–1967 годах Якобсон преподавал в этом университете. С 1957 года он преподавал в Массачусетском Технологическом Институте (MIT). В этом университете он провел совместный семинар с Н.Бором. С этого времени Якобсон начал ориентироваться на установление самых широких связей лингвистики с другими науками, выступая против любых форм изоляционизма.

Начиная с 1956 года Якобсон часто приезжал в СССР. Его доклады и лекции, его участие во многих научных съездах в Москве, Ленинграде, Тбилиси сыграли большую роль в развитии лингвистики и семиотики. Он также знакомил мировую науку с достижениями советской лингвистики. После первых же поездок в СССР в его лекциях стали звучать имена М.М. Бахтина, Л.С. Выготского и др. Если бы не Якобсон, сделанное этими лингвистами не было бы известно на Западе.

Центральной темой научного поиска Якобсона было установление взаимосвязи звука и значения в языке. Он читал об этом курс лекций, изданный в книге «Шесть лекций о звуке и значении» (1976), вокруг этой проблемы часто строил свой анализ поэтики литературных произведений. В отличие от классической фонетики, изучавшей звуки сами по себе, Якобсон исследовал их с точки зрения смыслоразличительных функций в языке. Структурный анализ, примененный Якобсоном, свел фонему к набору смыслоразличительных признаков, а сами признаки упорядочил в бинарные оппозиции («Фонологические исследования» 1962, 1971). Основанная им теория получила подтверждение в выводах электроакустических и нейрофизиологических исследований. Фонологические исследования Якобсона оказали значительное влияние на этнологию и этнолингвистику.

В 1952 году состоялся совместный конгресс лингвистов и этнологов, результаты которого подытоживали Якобсон и К.Леви-Строс. В дальнейшем ученый применил дихотомические противопоставления в исследованиях грамматики и типологии языков. Якобсон настаивал на использовании в лингвистике выработанных в математике способов описания структур. Такой подход он применил к анализу грамматических категорий глагола, что позволило ему создать первоначальный вариант порождающей грамматики, впоследствии подробно разработанной Н. Хомским. Статьи о грамматических взглядах Ф. Боаса, а также о русском спряжении и о системе русских падежей, опубликованные во втором томе «Избранных сочинений» Якобсона (1971), демонстрируют эффективность метода бинарных оппозиций в языкознании и дают основы типологической классификации языков. Внимание лингвиста к историческому развитию языка отличало его от близких ему по взглядам структуралистов Ф. де Соссюра и Н. Хомского. Он воспринимал диахронию не как изолированные изменения, а как системные сдвиги. Типологическое языкознание стало заниматься сходством между географически близкими языками независимо от их генеалогических отношений. К этой области относится целый ряд работ Якобсона о языковых союзах, в частности, статья «Звуковые особенности, связывающие идиш с его славянским окружением» (1953).

Наряду с собственно лингвистическими исследованиями Якобсон занимался проблемами, пограничными для ряда дисциплин (языкознание и психиатрия, языкознание и философия), применяя методы и достижения точных наук. К этой области относится его книга «Исследования детского языка и афазии» (1941, 1963), в ней он пользовался термином «код», заимствованным из теории информации, и затрагивал проблему соотношения языка и мозга. К этой теме он возвращался и в последних своих работах, посвященных особенностям языка при шизофрении (например, «Гельдерлин, Клее, Брехт», 1976).

Общесемиотический подход характеризует его исследования поэтики, фольклора, а также сравнительной мифологии. Занимаясь поэтикой отдельных авторов (У. Шекспира, Ш. Бодлера, А. Блока) или раннеславянской поэзией, ученый анализировал поэтические структуры с точки зрения функционирования в них грамматических форм. Сравнительное изучение славянской и других индоевропейских мифологий Якобсон обогатил методами лингвистики и структурной антропологии.