Кельтская церковь

Христианство было распространено на Британских островах во 2-3 вв. миссионерами из Галлии и Рима. В 4 в. церковь была достаточно зрелой, чтобы послать епископов на Соборы в Арле (314) и Аримине (359). Сохраняя прочные связи с континентом, кельтская церковь оказалась под влиянием некоторых еретических учений, прежде всего, пелагианства. В 421 последователи Пелагия нашли убежище на родине учителя. Для искоренения ереси св. Герман Оксеррский дважды посещал Британию (429, 447). Первые миссии в Шотландии, Уэльсе и Ирландии не обнаруживают расхождений с континентальной или римскими традициями.

С приходом в Британию саксов многие города, опора христианской церкви, были разрушены и лежали в запустении, контакты общин Корнуэлла, Уэльса, а также Ирландии с Римом и континентом ослабли, традиции оказались законсервированными. Именно с этого времени практику кельтской церкви с определенной долей условности можно рассматривать в оппозиции к римским обычаям. Миссия св. Августина Кентерберийского (603), имевшая целью привести кельтское богослужение и организацию в соответствие с римскими образцами и поставить кельтскую церковь под контроль апостольского престола, не повлияла коренным образом на религиозную жизнь в Британии. Лишь в 664 на Соборе в Уитби были приняты римские нормы, постепенно распространившиеся в Шотландии и победившие в Уэльсе, Ирландии только после английского завоевания (вторая половина 12 в.). Большинство известных нам документов кельтской церкви непосредственно связаны с Ирландией и Уэльсом.

Монастырская структура кельтской церкви, в которой административной единицей была монастырская парухия, а не епископский диоцез, — результат организации церкви на территориях, где отсутствовали города с римскими муниципальными институтами управления, ставшими опорой епископской власти. Родоплеменная структура общества и отсутствие верховной королевской власти обусловили формирование особой системы церковного управления. Аббаты играли решающую роль при назначении епископов. В Килдаре аббатиссы назначали аббатов мужской половины сдвоенного монастыря и монастырей парухии св. Бригиты. Многие основатели монастырей принадлежали к местной аристократии и королевским фамилиям, должность аббата или епископа, которые могли быть одним лицом, наследовалась внутри одного рода и, таким образом, политическая и даже религиозная позиция монастырских парухий во многом зависела от политической конъюнктуры. Опорные пункты наиболее сильной парухии св. Колумбы, придерживавшейся «кельтских» норм, размещались на землях рода Уи Нейлов, противостоящего южным родам Эоганахтов, на территории которых значительно было влияние «римской» партии. Известны случаи совмещения титула короля и сана епископа. Так, автор большого глоссария и Псалтыри Кашела Кормак Мак Куленан (ум. 908) был одновременно и королем Мунстера, и епископом Кашела. Собор в Уитби наиболее ярко продемонстрировал влияние светских владык на принятие решений в области духовной практики.

Особая кельтская пасхалия была ни чем иным, как римским 84-годичным циклом, который в Риме был изменен Викторием Аквитанским в 457 уже после проповеди св. Патрика и после принятия ирландским духовенством предписания Льва I по исчислению Пасхи (455). Даже в Риме полный переход на александрийскую систему счета произошел только в 525, когда Дионисий Малый принес с Востока пасхальные таблицы на 532-626 гг., а в Галлии — окончательно лишь при Карле Великом.

Другим отличием кельтской церкви была особая форма тонзуры — от уха до уха — по-видимому, восходящая к местной дохристианской традиции друидов. Пасхалия и тонзура — единственные серьезные разногласия в религиозной практике Рима и кельтской церкви. IV Латеранский собор (1215), на который ирландский епископат послал внушительную делегацию, не принял каких-либо постановлений по общим вопросам Ирландской церкви и осудил лишь конкретные случаи захвата церковной собственности, попросив короля Коннахта Кахала Кробдерга (1189-1224) считаться со свободой церковных выборов и воспрепятствовать злоупотреблениям при наследовании церковных чинов. Т. е. к этому времени вопрос об особой религиозной практике кельтской церкви уже не стоял.

Сами представители кельтской церкви не рассматривали себя в оппозиции Риму. Подлинные документы св. Патрика не обнаруживают разногласий с римской традицией. Письма св. Колумбана, адресованные папам, проникнуты огромным уважением к апостольскому престолу и духом единоначалия. Оппозиционность континентальным епископам — следствие общеевропейской неунифицированности богослужения и теологии.

Среди важных особенностей кельтской церкви, однако, не противоречащих континентальным нормам, стали нормы монашеской жизни, соединившие в себе элементы восточного монашества и учений Кассиана и Цезария Арелатского. Наиболее впечатляющим аспектом «кельтского» христианства стало паломничество Христа ради, вначале в форме анахоретского движения, быстро превратившегося в пасторское и миссионерское. В данном случае дохристианская практика добровольного ухода в изгнание обрела второе дыхание под впечатлением от египетского подвижничества и примеров из сочинений Сульпиция Севера, Иеронима и Кассиана. Обращение англосаксов и пиктов — заслуга ирландских миссионеров, деятельность которых засвидетельствована даже в Киевской Руси.

В житии Мариана Скотта (ум. 1088) рассказывается, что некто Маврициус посещал Киев и основал там миссию. Об этом же случае говорится в письме к Вратиславу, королю Богемии. Имеются сведения о второй ирландской миссии из Вены в 12 в., уничтоженной монголами. Лингвисты предполагают, что первое переложение основных христианских молитв на славянский язык было сделано за 60 лет до миссии Кирилла и Мефодия. Перевод и организация первых общин в Моравии ставятся в заслугу некому Добдагреку (ирл. Dub-da-chrich), который был сподвижником настоятеля монастыря Св. Петра ирландца Виргилия (ирл. Fergil), в духе кельтской церкви исполнявшего одновременно обязанности архиепископа Зальцбурга.

Об основных вехах в истории кельтской церкви, как ее представляли сами ирландцы, можно узнать из «Каталога святых Ирландии» (8 в.), сохранившегося в единственном списке (Codex Salmanticensis, Брюссельская библиотека). Первый период (432-544) обозначается как «ordo sanctissimus», когда жили 350 св. епископов, основателей церквей: франков, римлян, бриттов и ирландцев. Все они признавали главенство Патрика, имели единые тонзуру, литургию, пасхалию и придерживались традиции «духовного брака», рассматривая женщин как consortes, партнеров в религиозной жизни. Во время второго периода («ordo sanctior», 544-98) действовали 300 св. епископов и священников, имевших единые тонзуру и пасхалию, но различные литургии (одна была заимствована у Давида, Гильдаса и Докко в Британии). Они отказались от практики женского служения. Третий период («ordo sanctus», 598-664) включает в себя 100 святых, в большинстве своем священников, которые жили, как эремиты, имели разные литургии, тонзуры и пасхалии.

Уже в классическое средневековье вместе с проникновением в общеевропейскую традицию кельтской литературы образы представителей кельтской церкви стали мифологизироваться и подаваться в эзотерическом свете. Современное представление о кельтской церкви как об уникальном конфессиональном институте раннего христианства восходит к работам первых англиканских исследователей по истории Британии и Ирландии. В их работах одной из достойных тем изучения признавалась кельтская или раннеирландская церковь, независимая от папского престола. Римские католики, говорил Ф. Хатчинсон, выступая в Палате лордов (1731), отступники от апостольской чистоты ранней церкви, которая существовала в Ирландии, как и в остальном мире. С его точки зрения ирландцы были добрыми англиканами, а св. Патрик, по словам Роланда Дэвиса (1716), не был папистом, но настоящим наставником в католической (вселенской) вере, установленной сейчас законом. По его мнению, в англиканизме ирландцы восстановили свою истинную веру.

В то же время нельзя отрицать своеобразие Кельтской церкви как духовного института, оказавшегося под сильным влиянием местных культурных и социальных систем. В раннесредневековой Ирландии процветало уникальное сословие ученых — филидов, благодаря деятельности которых оказалось возможным слияние местной и христианской традиций. Прежде всего, это сказалось в неповторимости ирландской литературы, особом отношении к тексту и языку, нарушающем правило троязычия. В определенной мере это можно сказать и о валлийской литературе. Культурный синтез также проявился в почитании Ветхого Завета наравне с Новым, например, для оправдания нехристианских социальных норм (многоженство, ограничение дарений церкви и т.д.).

Автор: А.С. Попенсков