Фальконе Этьен Морис

Учился у своего дяди, мраморщика по профессии, затем работал под руководством придворного скульптора-портретиста Жана Батиста Лемуана, одновременно изучая в версальском парке работы известных французских мастеров. В 1744 принят в парижскую Академию за представленную на конкурсе группу «Милон Кротонский» (авторский гипс — 1744, Эрмитаж); в 1754 году за исполнение этой группы в мраморе получил звание академика. В этом раннем произведении, как и в ряде других работ («Франция, обнимающая бюст Людовика XV» по рисунку Ш. Куапеля, 1748, завершена О. Пажу в 1779, Лувр), Фальконе сохранил свойственную пластике барокко динамику и театральность, одновременно тяготея к классицистической ясности формы.

В 1753—66 годах Фальконе принимает участие в украшении капелл Распятия и св. Девы в парижской церкви св. Роха. Из восьми скульптурных групп, исполненных в манере барочных алтарей 17 в., сохранилась лишь одна («Моление о чаше»), остальные погибли в годы Французской революции. В капелле Распятия скульптурную группу со Спасителем на кресте Фальконе установил на постаменте в виде груды необработанных камней, контраст естественной фактуры постамента и отполированных фигур создавал изысканный декоративный барочный эффект (впоследствии этот прием будет использован в памятнике Петру I).

В работах, исполненных по заказу мадам де Помпадур, фаворитки Людовика XV, старался следовать господствовавшей при дворе моде на искусство рококо. Статуи «Музыка», «Амур», «Купальщица» (все — 1750-е, Лувр), полные рокайльной изысканной грации, естественны и изящны без жеманства, — аллегорические образы по-земному конкретны. В 1757 Фальконе был назначен директором Севрской фарфоровой мануфактуры (находившейся под покровительством маркизы де Помпадур), для которой создает целое множество сразу вошедших в моду статуэток из бисквита с изображением аллегорий и мифологических персонажей («Психея», 1758, Эрмитаж).

Преклоняясь перед античным искусством, мастер, однако, никогда не воспринимал его как холодный и безжизненный канон. «Только природу, живую, одухотворенную, страстную должен воплощать скульптор в мраморе, в бронзе или в камне», — эти слова всегда были девизом Фальконе. Образы сидящей девочки-подростка с розами у ног («Флора», 1750—60, Эрмитаж), юной девушки в античном хитоне с голубем в руках («Нежная грусть», 1763, Эрмитаж), ожившей Галатеи, перед которой склонился восхищенный Пигмалион («Пигмалион и Галатея», 1763, Лувр), исполнены нежного элегического настроения, силуэты фигур плавны и изящны, легкие наклоны полны музыкальной грации.

Подлинным шедевром мастера явилась статуя «Зима» (начата по заказу мадам де Помпадур в середине 1750-х гг. и завершена в 1771), о которой восторженно отозвался друг скульптора Дени Дидро, не раз повторявший, что ценит в творчестве Фальконе прежде всего верность природе. Облик сидящей девушки, олицетворяющей зиму и прикрывающей плавно спадающими складками одеяния, как снежным покровом, цветы у ног, полон тихой мечтательной грусти. Аллюзией зимы являются знаки зодиака, изображенные по сторонам постамента, и чаша у ее ног, расколовшаяся от замерзшей воды. «Это, может быть, самая лучшая вещь, какую я мог сделать, и я смею думать, что она хороша», — писал Фальконе.

Всю жизнь Фальконе мечтал о создании монументального произведения, — воплотить эту мечту ему удалось в России. По совету Дидро императрица Екатерина II поручила скульптору создание конного памятника Петру I. Эскиз из воска был сделан еще в Париже, после приезда мастера в Россию в 1766 началась работа над гипсовой моделью в величину статуи.

Отказавшись от аллегорического решения, предложенного ему в окружении Екатерины II, Фальконе решил представить самого царя как «созидателя, законодателя и благодетеля своей страны», который «простирает десницу над объезжаемой им страной». Голову статуи он поручил моделировать своей ученице Мари Анн Колло, но впоследствии, по-видимому, внес свои коррективы в образ, пытаясь выразить в лице Петра сочетание мысли и силы.

В статуе царя, усмиряющего коня на крутой вершине скалы, великолепно передано единство движения и покоя; особое величие монументу придают царственно гордая посадка Петра, повелительный жест руки, поворот вскинутой головы в лавровом венке, олицетворяющие сопротивление стихии и утверждение державной воли. Возвышаясь на постаменте в виде уступчатой гранитной скалы (знаменитом «Гром-камне», весом в сто тысяч пудов, доставленном на плоту из Лахты), памятник (после поэмы А. С. Пушкина за ним укрепилось название «Медный всадник») выразительным силуэтом вырисовывается на фоне перспективы Петербурга. Выбитая на пьедестале лаконичная надпись "Petro primo Catharina secunda" («Петру первому Екатерина вторая») сделана по предложению Фальконе.

Отделку бронзы после отливки (которую делал Ф. Гордеев) в 1775 Фальконе выполнял сам. Покинув Россию в 1778 до установки монумента (торжественное открытие памятника было приурочено к двадцатилетию царствования Екатерины II 7 августа 1782 года), Фальконе уехал в Голландию и в 1781 вернулся во Францию. Последние 10 лет жизни, разбитый параличом, он не мог работать.

Автор: Е.Д. Федотова