Бюффон Жорж Луи Леклерк

Бюффо́н (Buffon) Жорж Луи Леклерк де (7 сентября 1707, Монбар, департамент Кот-д'Ор — 16 апреля 1788, Париж), французский натуралист, один из крупнейших биологов и популяризаторов естествознания в 18 веке.

Бюффон родился в состоятельной семье бургундского помещика и советника парламента в Дижоне, давшего сыну хорошее воспитание и образование. По окончании в 1726 иезуитского коллежа в Дижоне, где Бюффон изучал медицину и право, он два года путешествовал по Франции и Италии, знакомясь с природой этих стран, посетил Англию. Рано обнаруживший математические способности и горячий интерес к естествознанию, Бюффон много читает научную и философскую литературу, переводит (перевел на французский язык «Теорию флюксий» Ньютона) и все больше склоняется к научной карьере. Собственные записки и доклады по математике и различным вопросам естествознания он посылал в Парижскую Академию наук, членом-корреспондентом которой стал в двадцать шесть лет (с 1733 — в отделении механики, с 1739 — в отделении ботаники). В 1739 король назначил Бюффона управляющим Королевским садом и «кабинетом короля» (музеем) в Париже (позднее — Ботанический сад, Национальный музей естественной истории). Не стесненный в средствах, Бюффон принялся энергично пополнять естественнонаучные коллекции, получая отовсюду скелеты животных, препараты, гербарии, минералы и другие экспонаты (из России доставили бивни мамонта). Он привлек к работе ученых разных специальностей и постепенно превратил Ботанический сад в крупный исследовательский центр, с которым впоследствии были связаны Лавуазье, Ламарк, Жоффруа Сент-Илер, Кювье. Сам Бюффон занимается зоологией и другими разделами естествознания: он готовится к созданию обширного обобщающего труда, в котором предполагает свести воедино все известные современной ему науке данные как о живой, так и о неживой природе.

Грандиозное сочинение Бюффона начало выходить в 1749 — первые три тома («Теория Земли») были посвящены происхождению и истории Земли, общим сведениями о животных и человеке. Затем последовали рассказы о четвероногих (12 томов), о птицах (9 томов) и минералах (5 томов), дополнительные тома, в том числе «Эпохи природы»; 36-й том вышел в год смерти автора. Неоконченную историю змей завершил зоолог Б. Ж. Э. Ласепед, он же продолжил «Естественную историю» томами о рыбах и китообразных (1799-1804). Беспозвоночные, о которых тогда знали мало, остались за пределами издания. В создании громадного труда значительна роль сотрудников Бюффона. Так, врач и анатом Л. Добантон делал вскрытия животных (сам Бюффон не любил препарирования) и в первых 15-ти томах дал сравнительно-анатомические описания и рисунки 182 видов млекопитающих. Много помощников участвовало в собирании и обработке материалов о птицах.

Уже первые тома «Естественной истории» имели огромный успех, до конца сопутствовавший изданию. Увлекательные и красочные рассказы о явлениях и объектах природы, оригинальные мысли, остроумные гипотезы, доступный и живой язык, приподнятый тон — все это пришлось ко времени и очень нравилось читателям из самых различных слоев общества. Впервые научный труд вызвал такой горячий интерес, стал достоянием широкой публики. «Естественная история» неоднократно издавалась целиком и частями, была переведена на многие языки и сделала Бюффона одной из самых известных фигур века европейского Просвещения.

В основу своего труда Бюффон положил ряд идей общего характера, прежде всего, идею исторического развития природы. В «Теории Земли» (1749) и «Эпохах природы» (1778) он, исходя из представления о неразрывности материи и движения, изложил свои взгляды на происхождение и геологическую историю Земли. По Бюффону, Земля и другие планеты — осколки Солнца, отделившиеся при падении кометы на его поверхность. В истории Земли (ее продолжительность Бюффон определил в 74, а позднее в 85 тыс лет) он выделил семь периодов, в течение которых происходило медленное остывание планеты, образование пород, появление из отступившего мирового океана суши (четвертый период), возникновение растений и животных (пятый период), распад единого первобытного континента (шестой период) и появление человека (седьмой период). Бюффон не хотел ссориться с церковью, но именно он провел границу между библейской космогонией и естествознанием (в этом видели его главную заслугу ученые-позитивисты 19-го века). Когда со стороны церкви начались нападки, Бюффон оправдывался, отказывался от своих взглядов, но продолжал писать свое. В конце концов, богословский факультет Сорбонны постановил сжечь неугодные книги рукой палача. Лишь благодаря славе Бюффона, его неконфликтному характеру, связям при дворе, ученого оставили в покое, объявив его философию природы «старческим вздором». В целом, несмотря на очевидные ныне ошибки, геологические труды Бюффона содержали немало верных и оригинальных мыслей, среди которых мысли о значении для геологических процессов огромных промежутков времени, то есть по существу идея геологического времени, в течение которого в прошлом постепенное преобразование лика Земли происходило под действием тех же сил и факторов, что продолжают свою работу и в настоящем, оказались особенно плодотворными.

Полагая, что во всей природе царят одни законы, Бюффон в теории о происхождении жизни сделал качественное различив между телами живой и мертвой природы. Первые состоят из «органических молекул», которые извечно и неуничтожаемо существуют повсюду, где есть жизнь, вторые — из «неорганических молекул». При этом определенные организмы, подобно кристаллам, строятся из родственных им органических молекул, присутствующих в воздухе, воде, почве и возвращающихся в среду после распада живых существ. Возникли же организмы тогда, когда образовались первые простейшие комбинации органических молекул. Для объяснения роста, развития, размножения и других функций жизни Бюффон предположил наличие в организмах «внутренней формы», матричная роль которой осуществляется под воздействием «проницающей силы», аналогичной силе тяготения. Бюффон разделял представления о самозарождении организмов, критиковал овистов и анималькулистов и был ближе к сторонникам эпигенеза. Подобно другим представителям трансформизма, Бюффон считал (не всегда последовательно), что виды изменчивы, и что причинами изменчивости могут быть условия внешней среды — климат, пища и др.; важным фактором трансформации он считал скрещивание.

Для общих взглядов Бюффона очень характерно убеждение в единстве живой природы, выражающемся в постепенном переходе от мира животных к миру растений, а также в едином плане строения животных. Несмотря на успех и признание трудов своего сверстника К. Линнея, Бюффон решительно отвергал классификацию, не только нарушающую непрерывность живых существ, но и мертвящую прекрасный мир живой природы своей искусственностью. Поэтому, отказываясь помещать льва рядом с кошкой, он расположил статьи о животных не по систематическому, а по географическому принципу и уделил особое внимание влиянию условий обитания на образ жизни, поведение, повадки и нравы животных.

Многие ученые-современники считали Бюффона дилетантом и критиковали его за ошибочные сведения, необоснованные гипотезы и неуместные в ученом труде красоты стиля. Действительно, увлеченный величием и красочностью природы, Бюффон наряду с достоверными фактами сообщал вымышленные (например, о животных), а в теоретических построениях недостаток знаний нередко восполнял фантазией, оказываясь ниже уровня современной ему науки. И позднее, в 19 веке, научное значение труда Бюффона часто оценивали невысоко, выделяя вклад его сотрудников. Вместе с тем, есть много свидетельств сильного, стимулирующего влияния Бюффона на науку и всю интеллектуальную атмосферу своего времени. На его мысли и гипотезы, развивая их или оспаривая, ссылались Кант, Дидро, Гете, Ламарк, Жоффруа Сент-Илер, Лаплас; бесспорно плодотворное влияние Бюффона на Кювье. Дарвин отметил, что по вопросу о происхождении видов Бюффон был «первым из писателей новейших времен, обсуждавших этот предмет в истинно научном духе». В. И. Вернадский, много занимавшийся историей естествознания, видел величайшую заслугу Бюффона в том, что он распространил исторический принцип «на всю видимую природу. Совершенно непредвиденно, благодаря такому расширению области приложения истории, совершился перелом в европейском обществе в понимании значения времени».

Бюффон прилагал огромные усилия, совершенствуя стиль своих книг. Его упрекали за высокопарный слог, однако благодаря слогу естествознанием заинтересовалось множество читателей, видевших в Бюффоне «великого живописца природы» (А. С. Пушкин). Заслуги Бюффона в развитии французского языка были отмечены его избранием в 1753 во Французскую академию («бессмертных»). Бюффон был членом Лондонского королевского общества (1740) и иностранным почетным членом Петербургской Академии наук (1776). Людовик XV возвел его в графское достоинство, а Людовик XVI при жизни Бюффона распорядился поставить перед входом в королевский естественноисторический кабинет его бюст с надписью: «Ум, равный величию природы». Бюффону принадлежат известные изречения: «Стиль — это человек» и «Гений — это терпение». Первый афоризм из речи Бюффона при его избрании во Французскую академию обычно употребляют в том смысле, что стиль отражает характер человека. Однако, Бюффон хотел сказать иное: в отличие от фактов, конкретных знаний и т. п., которые принадлежат всем и могут неоднократно использоваться кем угодно, стиль неповторимо принадлежит только автору. Обе сентенции в полной мере относятся к жизни и творчеству самого Бюффона.

Автор: А.В. Симолин