Толкин Джон

Джон Рональд Руэл Толкин родился 3 января 1892 года в Блумфонтейне (Южная Африка) в семье банковского клерка. Он рано осиротел, получил строгое религиозное воспитание, подкрепил его образованием и остался на всю жизнь убежденным католиком. Толкин окончил престижную закрытую школу в Бирмингеме, в 1911-1915 годах учился в Оксфордском университете, занимался стилистическим анализом памятников древнеанглийской словесности, изучением североевропейских языков, эпохой раннего Средневековья. Толкин начал писать стихи в старших классах школы и продолжал до конца жизни; его студенческие стихотворные опыты — большей частью былинно-балладные стилизации, «побочный продукт» конструирования образно-мифологического фундамента общеевропейской культуры. Это конструирование с университетских лет сочеталось с лингвистическими изысканиями Толкина и служило их органическим дополнением.

В 1916 году Толкин попал на фронт офицером Ланкаширского полка и участвовал в крупнейшей битве Первой мировой войны на Сомме. В состав окопного опыта входило сближение с простым людом, обновившее восприятие фольклора и английской словесности в целом (об этом Толкин не уставал вспоминать). Год с лишним провел он на госпитальных койках, разрабатывая и скрепляя фантазией мифологическую предысторию рода человеческого — мифы творения и становления, в которых борются и взаимодействуют светлое (созидательное) и темное (обманное, разрушительное) начала, всплывают праязыки и вырисовываются облики иных, отличных от людского, существований. Этот контурный корпус мифов и саг, работа над которыми растянулась на всю жизнь, получил у него общее название «Сильмариллион».

Фанаты у могилы Джона Толкина

В 1918-1920 годах Толкин участвовал в завершении работы над монументальным оксфордским словарем английского языка; в 1920-1959 годах он профессор Лидского (1920-1925), затем Оксфордского университетов, один из ведущих филологов англоязычного мира. Толкин — соавтор словаря среднеанглийского языка (1922), редактор и комментатор основополагающего издания памятника английской словесности 14 в. «СЭР Гавейн и зеленый рыцарь» (1925), автор исследований «Чосер как филолог» (1934) и «Беовульф: чудище и критики» (1937), имевших немалое методологическое влияние. Одновременно продолжалось сотворение пространственно-временной действительности, «Средиземья», где, как он писал впоследствии в эссе «О волшебных сказках» (1947), «особого свойства радость успешной фантазии может быть объяснена как внезапное прозрение подспудной реальности истины».

Естественным было стремление приобщить к этой реальности своих подрастающих детей; и в этой связи «придумался» вспомогательный (хотя и весьма независимый) народ Средиземья — зайцелюди хоббиты, а простенькая сказка о хоббите — добывателе драконьего клада стала повестью о малом открытии огромного мира «Сильмариллиона», отличающегося, согласно конструктивному принципу Толкина, «внутренней сообразностью», наделенного мифологией и десятитысячелетней историей, населенного многоразличными и более или менее человекообразными существами — гномами, орками, а также чудовищами —воплощением изначального зла. Описанное в духе богатой повествовательной традиции английской литературной сказки хождение хоббита Бильбо в сказочно-мифологические пределы Средиземья было издано для детей под названием «Хоббит, или Туда и обратно» (1937) и имело большой успех у читателей всех возрастов. По совету издателя, Толкин принялся за продолжение приключений Бильбо, но продолжение не пошло, пока не определилось как расширенное и углубленное открытие Средиземья при посредстве четверки хоббитов.

Законченная в 1949 году рукопись под названием «Властелин колец» была в 1954-1955 гг. опубликована в трех томах, получивших условные издательские названия, которые за ними и закрепились. На самом деле эпопею составляют шесть примерно равновеликих книг, объявленных пересказом хоббитской хроники завершающих событий третьей эпохи Средиземья, и шесть приложений, с нарочитым избытком утоляющих возможное любопытство относительно его истории, летосчисления, обычаев, языков и топонимики. Автор переведенных на все европейские и некоторые азиатские языки «Властелина колец» и «Хоббита» Толкин приобрел известность во всем мире; остальные его художественные произведения — несколько сказок-притч, эссе, сборники стихотворений и песен – воспринимаются как пояснения и дополнения к сдвоенному «рассказу в особенности о хоббитах» (слова из пролога к «Властелину колец»). Незаконченный и опубликованный посмертно (в 1977) «Сильмариллион», а также публикации черновых набросков легенд и мифов Средиземья («Книга утраченных сказаний», ч. 1-2, 1983-1984) подключаются к приложениям «Властелина колец». Часть черновиков писателя так называемого «средиземского цикла» были доработаны и изданы его сыном Кристофером (двенадцатитомная «История Средиземья», 1983-1996, повесть «Дети Хурина», 2007).

Властелин колец (кадр из фильма)

Трилогия — повествование о фантастическом странствии в традиции классического произведения английской литературы, аллегорического романа Джона Беньяна «Путь паломника», где сюжет открытия мира является одновременно историей: 1) посвящения и воспитания; 2) искушения и испытания; 3) послушания и подвига. Непосредственными героями истории Толкина являются два главных персонажа (как и у Беньяна): хоббит Фродо и его слуга Сэм, добровольные исполнители, по-видимому, невыполнимой задачи — пронести через Средиземье случайно доставшееся герою книги «Хоббит» Бильбо Кольцо всевластья, уберечь его от всех и вся и самим от него уберечься (всевластье искусительно) — чтобы уничтожить его под носом у Властелина колец Саурона, в огне Роковой горы посреди его сатанинского царства. В той или иной мере сопричастны испытаниям Фродо и Сэма еще семь героев-хранителей Кольца, представители всех свободных народов Средиземья — эльфов, гномов и людей. Повесть об этих испытаниях — малый эпизод образующей историю толкиновского мира (на базе праевропейской мифологии) борьбы добра со злом.

Хоббит (кадр из фильма)

Католик Толкин убежден, что добро в любых обстоятельствах может и должно одержать победу (потому что его осеняет смысл мироздания, а зло — лишь искажение этого смысла), и эта победа изображается как панорамная, то и дело меняющая масштабы картина осуществления вышнего промысла, который сплетает и расплетает события и придает их изображению особую слитность и сюжетную целеустремленность. Таким образом, Толкин достигает характерного для средневековой литературы единства внутреннего и внешнего, нравственного и событийного сюжета, и его сказочно-фантастическая эпопея, представляя как бы в обратной перспективе народы и царства Средиземья, оказывается захватывающей повестью-сказанием о становлении истории человечества, о грандиозности судьбы соучастников Творения Господня – от мала до велика. И воплощением его историософской концепции: исторические эпохи неизбежно сменяют одна другую, а зло хоть и терпит поражение, все равно привносит в мир необратимые изменения, потому что вместе с уродством и лихом уходит в небытие и нечто неповторимо прекрасное.

Толкин решительно возражал против истолкования «Властелина колец» как аллегорического изображения современности. «Я глубоко не люблю аллегории и никогда не любил», — подчеркивал он. И все же опыт исторической схватки с фашизмом и коммунизмом косвенным образом сказался на эпопее — им продиктовано возникающее в первой «летописи» и набирающее силу в последующих пронзительно-напряженное ощущение того, что судьбы народов и целого мира буквально висят на волоске.

Властелин колец (кадр из фильма)

Дэниел Гротта, биограф Толкина, четко определил: «Толкин создал не просто целый мир, но мироздание, потрясающее в своей завершенности». Следует добавить: и достоверности в силу обилия реалистических наблюдений, подробностей, частностей, истинно британского любования бытом и предметами «открытой» автором материальной культуры Средиземья. Тщательно продуманные языковые, исторические, географические, этнографические и прочие реалии у Толкина закреплены в наименованиях. Последние, как и имена собственные, имеют внутренний смысл, благодаря чему органически включаются в сюжет. Толкин настаивал на передаче этих смыслов при переводе трилогии на другие языки.

Число переводов и переложений «Властелина колец» на русский приближается к десятку — в диапазоне от запредельной самодеятельности до беспомощного буквализма. Перевод А. Кистяковского и В. Муравьева («Хранители», «Две твердыни», «Возвращенье Государя» — 1982-1992) может рассматриваться как образец воссоздания лингвистической структуры и художественной ткани оригинала в целом средствами русского языка; перевод Н. Григорьевой и В. Грушецкого («Братство кольца», «Две башни», «Возвращение Короля», 1991) — как образец академической точности. Два эти варианта достойно представляют московскую и петербургскую школы художественного перевода.

Сходка толкинистов

«Властелина колец» мало с чем можно сопоставить по популярности и обожанию фанатов («толкинутых») во всем мире. Число журналов, издаваемых разного рода объединениями любителей Толкина только по обе стороны Атлантики, приближается к сотне. Выходят указатели, альбомы иллюстраций, словари, справочники, вариации на тему, «приквелы» и «сиквелы», пародии, бурлески и прочее в том же роде. Любопытную и логически выверенную картину истории Средиземья через три столетия после низвержения Саурона предложил писатель-фантаст Ник Перумов в трилогии «Кольцо тьмы»: «Эльфийский клинок», «Черное копье», «Адамант Хенны» (1993-1995).

В 2001-2003 годах новозеландский кинорежиссер Пи́тер Дже́ксон по роману Толкина «Властелин колец» снял одноименный блокбастер в виде трех фильмов. Работа получила большое количество множество премий и собрала в прокате почти 3 миллиарда долларов.

В 2012 году Джексон приступил к экранизации повести «Хоббит», которая вышла также в трех частях: «Хоббит: Нежданное путешествие» (2012); «Хоббит: Пустошь Смауга» (2013) и «Хоббит: Битва Пяти Воинств» (2014).

Авторы: В.С. Муравьев, В.А. Скороденко