Постмодернизм в кино (postmodernism, от лат. post после и франц. modern современный), термин «постмодернизм» обозначает не какое-то узко ограниченное художественное направление или стиль, но определенную культурную доминанту современного общества, поэтому можно говорить лишь о том, как постмодернистское мировосприятие, постмодернистский менталитет находят отражение в самом подходе к созданию фильма.
Модернизм и постмодернизм, имея своей основой переосмысление роли языка (т. е. средства организации и передачи смыслов) в познавательной и художественной деятельности, противоположно к нему подходят. Модернизм, разоблачая условный характер общепринятого языка как всего лишь сумму приемов, хочет дойти до смысла с помощью какого-то другого, более адекватного языка, а то и напрямую, интуитивно. Постмодернизм же, исходя из тех же посылок, объявляет о принципиальной невозможности обретения смысла и замыкается на стилизованном воспроизведении самых разных, но равно условных языков. В применении к кинематографу это означает, что если изначальный эффект достоверности фотографического воспроизведения реальности перевешивает условности монтажа и жанра (особенно, когда они намеренно сводятся до минимума, например, в неореализме), язык кино воспринимается как адекватный и прозрачный.
Модернизм производит деконструкцию языка, обнажение приема (монтажа у Эйзенштейна и сюрреалистов, коллажа у Годара), отрицая тем самым старые смыслы как ложное сознание, идеологию. Постмодернизм, отказываясь от какой-либо идеологии и ценностной иерархии, вслед за деконструкцией производит обратную реконструкцию кинематографического языка, но уже в рамках сознательной стилизации. Если в 60-е — начале 70-х годов «авторский» кинематограф переосмысливал мифы и стереотипы традиционных жанров, например, вестерна («Маккейб и миссис Миллер» Р. Олтмена), гангстерского фильма («Крестный отец» Ф. Копполы), то со временем акцент переносится с «человеческого» содержания фильма, его психологической достоверности на его формальные элементы, на «текст» как таковой Уже в «Клубе «Коттон» того же Копполы гораздо важнее его формальная выстроенность, нежели содержательный элемент.
Появившиеся на рубеже 70-80-х годов всевозможные «космические фантазии» и авантюрные эпопеи построены лишь на интересе к формальному повествованию и к трюкам, причем часто и то и другое подается в пародийном ключе («Роман с камнем» Р. Земекиса). Стилизаторский и пародийный подход к повествованию вызывает обильное цитирование и ассоциативные ссылки на другие фильмы, на классику жанра, в результате увеличивается количество новых фильмов на старые сюжеты (римейков). В криминальном жанре, в триллерах почти напрочь исчезает моральная оценка героев, поскольку они изначально заданы в пародийной перспективе, однако не настолько, чтобы не создавать напряжение (саспенс) «Настоящая любовь» Т. Скотта, «Криминальное чтиво» К. Тарантино).
Поскольку для постмодернизма иерархия смыслов и ценностей выглядит как проявление авторитаризма, между всеми «текстами» устанавливается равенство, ведущее к «эстетическому популизму», когда элементы «высокой» и «популярной» культуры, стили, жанры и т. д. оказываются в полном смешении.
Александр Дорошевич