Ибн Рушд

Благодаря знатному происхождению (дед и отец Ибн Рушда занимали должность великого кадия, т. е. главного судьи Кордовы) и прекрасным способностям будущий философ получил блестящее образование, изучал мусульманское богословие и право, философию, медицину и математику. Обширные знания Ибн Рушда не остались невостребованными: его приблизил к себе халиф Абу-Якуб, известный покровитель наук и искусств. Именно по его указанию Ибн Рушд в 1160-х годах начал работу по комментированию сочинений Аристотеля. Несмотря на свои ученые занятия, Ибн Рушд не чуждался и государственной службы. С 1171 он занимал должность великого кадия Кордовы, унаследованную от отца, а в 1182 стал личным врачом Абу Якуба. Высокое положение он сохранил и при наследнике Абу Якуба Абу-Юсуфе, ставшего халифом в 1184 году. Тем не менее в 1195 году группа мусульманских богословов осудила некоторые философские идеи Ибн Рушда как несовместимые с учением ислама. В результате по указу халифа философ был сослан в небольшое еврейское поселение под Кордовой; его сочинения, сомнительные с точки зрения ортодоксов, должны были быть сожжены. Впрочем, ссылка длилась недолго, вскоре Абу Юсуф вернул Ибн Рушда к своему двору и восстановил его во всех правах. Однако изгнание подорвало здоровье престарелого философа. 10 декабря 1198 Ибн Рушд скончался.

В историю европейской философии Ибн Рушд вошел под именем Комментатора: практически все мыслители средневекового Запада воспринимали его именно как толкователя учения Аристотеля. Возможно, он и сам рассматривал себя в этом же качестве; по крайней мере, его преклонение перед греческим философом не знало границ. В одном из своих сочинений Ибн Рушд писал: «Учение Аристотеля есть высшая истина, ибо его ум — предел человеческого ума. Поэтому правильно будет сказать, что он был создан и дан нам божественным провидением, чтобы мы познали то, что можно познать». Многие произведения Аристотеля Ибн Рушд комментировал трижды: сначала в виде коротких парафраз, затем в виде компендиумов, или средних комментариев, и, наконец, в виде объемистых и обстоятельных комментариев. Перу арабского мыслителя принадлежит и значительное число произведений, посвященных отдельным философским проблемам, а также вопросу об отношениях философии и религии. Характерно, что часть сочинений Ибн Рушда сохранилась только в латинских и еврейских переводах.

Одним из наиболее существенных разделов учения Ибн Рушда является его трактовка взаимоотношения философии и религии, которая, вероятно, и послужила основной причиной вышеупомянутых гонений на философа. Защищая философское знание от атак мусульманских ортодоксов, прежде всего, последователей аль-Газали, автора знаменитого «Опровержения философов», Ибн Рушд разработал концепцию, согласно которой, по мнению одних толкователей, философский разум находится в гармонии с религиозной верой, а по мнению других — религия ставится в подчиненное положение по отношению к философии.

Прежде всего, Ибн Рушд утверждает, что мусульманский закон предписывает изучение философии, поскольку именно философия является путем к истине, а цель и смысл закона — научение истине. Однако далеко не всякий человек способен постичь истину через философию, а потому Закон санкционирует и другие пути к истине, различающиеся сообразно трем категориям людей, каковыми являются риторики (хитабийун), диалектики (джадалийун) и аподиктики (достоверности) (бурханийун). Если подлинные философы принадлежат к категории аподиктиков, удовлетворяющихся только строгим аподиктическим знанием и постигающих истину во всей ее целостности, то прочие люди способны воспринять только ущербную истину, достигнутую посредством вероятностных заключений (диалектики), или вовсе — через воздействие на чувства и воображение проповедей и наставлений (риторики).

Последние две категории людей — это богословы и простые верующие, которые всю истину, которая доступна их скромному разумению, должны черпать из Корана. Потому-то священная книга и содержит в основном аргументы диалектического и риторического характера, ведь ее основная цель — привести к истине неспособное к философии большинство. Но что же делать, если тот или иной стих Корана противоречит аподиктическому знанию философов? В таком случае, говорит Ибн Рушд, Коран надо толковать аллегорически, а не буквально. Но заниматься этим должны вовсе не богословы, а философы, поскольку лучший способ рассуждения — аподиктический силлогизм, а искусством такой силлогистики в полной мере владеют только философы.

Но эти аллегорические толкования ни в коем случае не должны выходить за пределы узкого круга аподиктиков и становиться известными нефилософам, поскольку последние должны почти всегда воспринимать Коран буквально. В буквальном понимании священной книги низшими категориями людей Ибн Рушд видит залог духовного здоровья общества, ибо любое аллегорическое толкование некоторых положений, например, о личном бессмертии, может привести простого человека к неверию и в конечном счете к эпикуреизму, понимаемому философом как ложная теория, провозглашающая целью существования человека удовлетворение чувственных влечений. Итак, религия объединяет людей, учит их истине в той мере, в какой они способны ее воспринять, а потому философ ни в коем случае не должен выступать против религии.

Философское учение Ибн Рушда также несет сильный отпечаток его полемики с мусульманскими богословами. Как известно, аль-Газали обвинил философов, преимущественно перипатетиков (и прежде всего — Ибн Сину и аль-Фараби) в неверии на основании трех основных пунктов: 1) философы утверждают, что мир вечен; 2) они считают, что Бог не может познавать индивидуальные вещи; 3) они отрицают бессмертие души. Ибн Рушд отмел обвинение аль-Газали, указав, что в данных вопросах философы ни в чем не отступают от положений ислама. В самом деле, говорит он, в отношении вечности мира имеет место простое недопонимание. И богословы и философы признают, что есть три вида сущего: возникшее благодаря чему-то во времени (вещи, подверженные возникновению и уничтожению); невозникшее и независящее ни от чего (Бог); невозникшее, но сущее благодаря чему-то (мир в целом). Итак, мир имеет характер и первого и второго вида сущего, но богословы делают акцент на первом, а философы — на втором. Что касается познания Богом индивидуальных вещей, то Ибн Рушд признает, что таковое познание может иметь место, более того, настаивает на этом. Однако философ оговаривается, что нельзя говорить о том, что Бог познает универсальное и индивидуальное разными способами, поскольку такое утверждение дает слишком антропоморфное представление о Боге. Напротив, познание Бога носит необъяснимый трансцендентальный характер, оно есть одновременно и познание индивидуального, и познание общего.

В отношении вопроса о личном бессмертии позиция Ибн Рушда более чем туманна. Его учение о действующем и материальном разуме, по всей видимости, не допускает личного бессмертия, но прямо об этом Ибн Рушд нигде не говорит (это, впрочем, может быть связано и с его нежеланием атаковать один из основных догматов ислама). Следует признать, что в целом его психология носит достаточно противоречивый характер и допускает различные толкования. Последователи Ибн Рушда из христианских стран, так называемые «латинские аверроисты» утверждали, что согласно Ибн Рушду, индивидуальная человеческая душа не обладает способностью к самостоятельному познанию, но познает только благодаря действующему разуму — подателю интеллигибельных форм — который является сверхиндивидуальной духовной субстанцией и един для всего человеческого рода.

Учение Ибн Рушда оказало значительное влияние прежде всего на философию христианского Запада. В латинском аверроизме получила развитие теория двух истин. Движение латинских аверроистов (Сигер Брабантский) в некотором смысле определило философский климат эпохи Высокой Схоластики. Достаточно вспомнить, что жаркую полемику с аверроистами вели многие выдающиеся мыслители того времени — св. Бонавентура, Альберт Великий, св. Фома Аквинский, Дунс скот. Собственные клинические наблюдения Ибн Рушда и других врачей собраны в свод медицинских трудов Китаб аль-коллият в 7 книгах (в Европе сочинение известно как Colliget).

Автор: А.В. Апполонов