Зиновьев Григорий Евсеевич

Родился в еврейской семье владельца крупной молочной фермы. Молочных доходов хватало, но заботиться об их приумножении надлежало всем, в том числе и детям. Свою лепту в семью Герш-Овсей стал вносить с 14 лет. Зарабатывал уроками, которые давал младшеклассникам, забросив собственные школьные занятия. Однако домашнего образования хватило, чтобы, покинув родных, стать конторщиком в родном Елизаветграде.

18-летним юношей примкнул к группе, которая ставила своей целью организацию рабочего движения. В 1901 впервые попал в орбиту внимания охранки, в 1902 бежал за границу. Начались эмигрантские скитания: Берлин — Париж — Берн. В 1903 познакомился с Г. В. Плехановым и В. И. Лениным, встреча с которым стала решающей: Второй съезд РСДРП привел его в ряды большевиков-ленинцев. С этого времени начался период активной партийной работы Зиновьева. Тем не менее пробовал учиться в Бернском университете, но первая русская революция 1905-1907 помешала этим планам.

С осени 1905 Зиновьев — активный деятель петербургской организации большевиков. Однако вскоре из-за участившихся сердечных приступов, вынужден был вновь уехать за границу, но уже в марте 1906 вернулся в Петербург, где был избран членом Петербургского комитета РСДРП, который стал оплотом большевиков после третьего (Стокгольмского, объединительного) съезда партии в 1905. Контактируя по всем вопросам с нелегально прибывшим в Россию Лениным и проводя его установки, стал одним из его доверенных лиц. Так безвестный студент-недоучка попал в число ведущих лидеров большевизма.

За два года активной деятельности в составе комитета имя его становится популярным в партийных кругах. Он вел агитацию среди металлистов и ткачей в Московском и Невском районах столицы, моряков Кронштадта, читал лекции среди студентов университета и курсисток курсов П. Ф. Лесгафта, редактировал совместно с А. А. Богдановым один из популярнейших большевистских журналов «Вперед». В 1907 на пятом (Лондонском) съезде РСДРП был избран членом ЦК от большевиков. После Третьеиюньского переворота 1907 Зиновьев — один из организаторов новых выборов в Госдуму, давшей большевикам четырех из шести депутатов от рабочей курии. Соредактор нелегально издающегося центрального органа партии «Социал-Демократ», в котором появляются его первые статьи по вопросам теории и практики рабочего движения в России.

Весной 1908 был арестован царской охранкой и посажен в тюрьму (это единственный факт его биографии, связанный с репрессиями царского режима). В тюрьме старая болезнь обострилась, что позволило видному адвокату Д. В. Стасову сравнительно скоро не только вытащить его из Крестов на волю под надзор полиции, но и к концу лета 1908 добиться разрешения на легальный выезд за границу. В Женеве Зиновьев окончательно становится одним из ближайших помощников Ленина. Вместе с ним и Л. Б. Каменевым вошел в редакцию большевистской газеты «Пролетарий», затем в декабре 1908 на Всероссийской партийной конференции в Париже подверг резкой критике меньшевистское крыло партии за ликвидаторство. Естественно, это было отражением ленинского отношения к ликвидаторам — «маральным» (от слова «мараться») обывателям, а сам Зиновьев стал его рупором. Он набросился с обвинениями на М. Н. Покровского, в отношении которого впоследствии (1909) Ленин признал свою ошибку: «...Мы сделали с Покровским ошибку (я готов это допустить и вину всецело взять на себя, ибо уговорил Григория я)».

Близость к Ленину превращает Зиновьева в фигуру общепартийного масштаба. В эти же годы имя Зиновьева становится известным и на международном уровне, чему раньше препятствовало его незнание европейских языков (в одном из писем к И. Ф. Арманд Ленин жаловался: «...Григорий говорит только по-немецки (и то плохо)». В 1909-1910-х гг. появляются первые статьи Зиновьева, анализирующие рабочее движение в европейских странах. Статья «Уроки классовой борьбы» о всеобщей забастовке в Швеции в августе 1909 так понравилась Ленину, что тот переслал ее в Париж для перепечатки в «Пролетарии». Солидарно с Лениным Зиновьев выступил и против оппортунистов в рядах немецкой социал-демократии «в оценке их гнусности».

Через Зиновьева проходила львиная доля переписки с партийными организациями в России и различными группами за рубежом. После Пражской конференции большевиков 1912 его роль в большевистском руководстве резко возросла. Живя в Кракове (как всегда, рядом с Лениным), сотрудничает во всех без исключения нелегальных большевистских изданиях, готовит вместе с Лениным сборник статей «Марксизм и ликвидаторство», речи для рабочих депутатов Четвертой Госдумы.

Начало Первой мировой войны застало его, как и Ленина, в Галиции. С большим трудом, он вслед за Лениным перебрался через Вену в Берн. Партийные лидеры снова вместе, разлучаются лишь на короткое время. Сохранилась интенсивная (более двух десятков писем с каждой стороны) переписка, когда Ленин из-за болезни Н. К. Крупской вынужден был переехать из Берна в горную деревушку. Еще большее число писем приходится на последующий период, когда Ленин поселился в Цюрихе. За эти годы близость Зиновьева к Ленину, несмотря на расстояние, разделившее их, лишь усилилась. Он стал одним из немногих, кто осмеливался возражать Ленину, правда, не злоупотребляя этим.

В это время Зиновьев совместно с Лениным чрезвычайно активно занимаются выпуском различных изданий (газета «Социал-демократ», одноименный сборник статей, журнал «Коммунист»). Зиновьев поддержал выступившего осенью 1915 Н. И. Бухарина вместе с Г. Л. Пятаковым и Е. Б. Бош против ленинского тезиса «о праве наций на самоопредление», что послужило причиной временного охлаждения отношений между Зиновьевым и Лениным. Правда, это никак не сказалось на их дальнейшей совместной работе.

В 1915 в Женеве в издательстве «Социал-демократ» вышла их совместная брошюра «Социализм и война (Отношение РСДРП к войне)», а также ряд самостоятельных статей Зиновьева («Российская социал-демократия и русский социал-шовинизм», 1915; «Германская социал-демократия и будущий Интернационал», 1915; «Пацифизм или марксизм (Злоключения одного лозунга)», 1915). Ленин выступал не только редактором зиновьевских статей, но и его соавтором. Зиновьев не только охотно принимал все ленинские замечания и правки, он был его правой рукой в борьбе с меньшевиками, что определило весьма ироническое отношение к нему большинства меньшевистских лидеров, называвших его не иначе, как Гришка.

Это не помешало дальнейшему восхождению Зиновьева, он становится непременным участником всех крупных партийных встреч. Вместе с Лениным, по праву считается создателем Циммервальдской левой во время международной социалистической Циммервальдской конференции (сентябрь 1915), много сделавшей для сплочения левых интернационалистов Европы и Америки. Тогда же в основном усилиями Ленина и Зиновьева было организовано издание журнала «Vorbote» («Предвестник»), ставшего печатным органом Циммервальдской левой (первый номер вышел в январе 1916).

Как и для Ленина, Февральская революция стала для Зиновьева неожиданностью. Он сразу же и безоговорочно разделил оценку Лениным движущих сил, характера и перспектив революции, сформулированных в ленинских «Письмах издалека». В марте 1917 Зиновьев поддержал решение о проезде в Россию через территорию Германии (в запломбированном вагоне) и Швеции, ввиду недоступности других путей из-за препятствий со стороны временного и «союзных» правительств. Его подпись наряду с ленинской стоит под распиской в том, что участники данного проезда берут на себя всю политическую ответственность за данный шаг.

Через несколько дней после возвращения в Петроград Зиновьева по предложению Ленина избирают руководителем городской организации большевиков. Именно ему принадлежит решающая роль в том, что петроградская организация поддержала «Апрельские тезисы» Ленина. Защищая ленинскую позицию на Апрельской Всероссийской конференции, призывал к мировой революции: «Мы стали на линию мировой пролетарской революции. Мы готовы закладывать голову своей партии за эту линию, и мы будем работать за победу нашей революции, как пролога мировой революции». Единственное, в чем Зиновьев не согласился с Лениным, — это в том, что, проявив инициативу «постройки III Интернационала», следует немедленно выйти из Циммервальдской группы. Столь же активно он отстаивал «линию мировой революции», войдя в редколлегию газеты «Правда».

Первым звонком к пересмотру ряда своих позиций стал Июльский кризис. Именно Зиновьев стал выступать против передачи власти Советам насильственным путем. Вместе с Лениным весь день 4 июля с балкона особняка Кшесинской, в котором располагался ЦК РСДРП(б), призывал демонстрантов не нарушать мирного характера демонстрации. 5 и 6 июля принял участие в переговорах с руководителями вооруженной манифестации кронштадтских моряков, уговаривая их не противиться разоружению и вернуться на базу. 7 июля, узнав о решении Временного правительства арестовать и предать суду Ленина вместе с другими лидерами большевиков, переходит на нелегальной положение. Вдвоем с Лениным скрывается в шалаше на станции Разлив (в 34 км от Петрограда), но уже 3 августа возвращается в столицу.

В отсутствии Ленина Зиновьев все больше и больше склоняется к необходимости союза с левым крылом так называемых советских партий — меньшевиками и эсерами. Вместе с другими он поддержал идею создания однородного демократического правительства без участия представителей цензовых сословий, считая его единственно возможным до съезда Советов. 10 октября на заседании ЦК РСДРП(б) вместе с Каменевым открыто проголосовал против ленинской резолюции о подготовке и проведении вооруженного восстания в ближайшие дни. После принятия большинством ленинской резолюции Зиновьев и Каменев обратились в ведущие партийные организации с письмом «К текущему моменту», в котором отстаивали необходимость правящего блока с левыми эсерами, меньшевиками и другими представителями советской и несоветской демократии. После того как их предложение было отвергнуто на заседании ЦК, Зиновьев и Каменев выступили в газете Горького «Новая жизнь» с заявлением, что они считают любое вооруженное выступление накануне съезда Советов гибельным для дела революции. 20 сентября ЦК партии, рассмотрев требование Ленина об исключении Зиновьева и Каменева из партии за разглашение секретного решения партийного руководства, решил ограничиться принятием отставки Каменева и запрещением обоим выступать с публичными заявлениями.

После захвата власти большевиками во главе с Лениным Зиновьев поддержал предложение меньшевиков о создании однородного социалистического правительства из числа так называемых советских партий. В ответ на утверждение большевистского правительства Зиновьев вместе с Каменевым, А. И. Рыковым, В. П. Ногиным и В. П. Милютиным вышел из состава ЦК. В середине ноября Зиновьев был откомандирован на Украину, где руководил борьбой против сепаратистских выступлений Украинской Рады. В декабре возвратился в Петроград, где его заявление «...свобода самоопределения украинского народа, конечно, не есть самоопределение контрреволюции» было воспринято как готовность вновь отстаивать ленинские позиции.

«Прощение» Зиновьева вылилось в его избрание на пост председателя Петроградского Совета, который Зиновьев занимал до 1925. В день избрания, 13 декабря, заявил на Всероссийском съезде железнодорожных мастеровых и рабочих о том, что предстоящее Учредительное собрание «должно будет признать власть Советов, в противном случае его придется разогнать». Он вновь был готов бежать впереди паровоза, выступая проводником ленинских мыслей.

Когда Ленин потребовал немедленно заключить сепаратный Брестский мир с Германией, Зиновьев (единственный член ЦК) все свои силы употребил на проведение ленинского решения как на партийном форуме, так и на съезде Советов. После убийств летом 1918 эсерами комиссара по делам печати, пропаганды и агитации В. Володарского и председателя Петроградской ЧК М. С. Урицкого открыто поддержал «красный террор», призывая к расправе над «классовыми врагами». Во время похода генерала Н. Н. Юденича весной-летом 1919 назначенный членом РВС 7-й армии Зиновьев, по свидетельству Л. Д. Троцкого и И. В. Сталина, растерялся и оказался неспособен к действиям в чрезвычайных ситуациях. Это во многом определило в дальнейшем их отношение к нему, не повлияв, однако, на ленинскую благосклонность.

Именно Зиновьеву Ленин доверил работу по созыву Первого конгресса Третьего Интернационала (Коминтерна). В марте 1919 Зиновьев был избран председателем Исполкома Коминтерна (ИККИ). Ему принадлежит авторство печально известных «21 условия» приема в Коминтерн и определения социал-демократии как «социал-предателей». В 1920, руководя работой съезда народов Востока в Баку, выступает сторонником мировой революции, разделяя детские иллюзии о революционной ситуации в Европе и Азии.

Уверовав в собственную исключительность, с конца 1920 начал борьбу против Троцкого, к успехам которого всегда относился ревностно, пытаясь не только настроить против него Ленина, но и положить конец его особому положению в партии и государстве. Во время острой дискуссии о роли и задачах профессиональных союзов, развернувшейся в конце 1920 — начале 1921 гг., сумел убедить Ленина во фракционном характере попыток Троцкого обосновать необходимость включения профсоюзов в государственно-хозяйственное управление. В борьбе против Троцкого Зиновьев нашел союзников в лице Каменева и Сталина. Правда, до открытого оформления этого союза между ними тогда не дошло, но стало ясно, что их интересы на данном этапе борьбы за партийное лидерство совпадают. Ленин быстро понял пикантность ситуации, в которую его втащил Зиновьев, заявив в разгар дискуссии, что она ему надоела, и что наступил новый этап открытого кризиса партии, где главными борцами оказываются уже не Ленин и Троцкий, а Троцкий и Зиновьев. После десятого съезда партии Ленин навсегда охладел к Зиновьеву, тем более что набирающий силу «триумвират» не только определил новый состав партийного руководства, но и приложил массу усилий для фактической изоляции заболевшего лидера.

Наблюдавшие Зиновьева в эти годы отмечали, что он «держался типичным сатрапом..., жестоким, двуличным и ...трусливым», а в качестве предводителя Коминтерна «говорил таким тоном «владыки мира», каким никогда не говорили еще никакие монархи на свете». Чувствовал себя полновластным хозяином в Петрограде [отдавал распоряжения о незаконных обысках (у Горького) и арестах, присваивал ценности, изъятые у нетрудовых элементов, хлебные должности распределял среди своих ближайших родственников]. Он, безусловно, претендовал на лидирующую роль в утверждающемся «триумвирате» и поначалу действительно играл ее. В 1923-1924 (на 12-м и 13-м съездах партии) выступал с политическими отчетами ЦК, являлся закулисным режиссером многих комбинаций в момент провозглашения и оформления СССР и многочисленных дискуссий в защиту ленинизма. Именно ему и Каменеву Сталин предоставит ведущую роль как в сокрытии от партии последних работ и рекомендаций Ленина, так и в фактическом низвержении Троцкого, представленного извечным врагом Ленина и ленинизма. Однако после того как летом 1923 в Кисловодске, где отдыхал ряд партийных бонз, Зиновьев организовал обсуждение вопроса об ограничении роли сталинских Секретариата и Оргбюро ЦК, стало ясно, что основная схватка за власть еще впереди.

Уже в 1925 Зиновьев и Каменев попытались выступить против сталинских аппаратных игр, в которых до этого принимали живейшее участие. В качестве лидеров «Новой оппозиции», они подвергли критике сталинскую концепцию строительства социализма в одной стране и предложения Бухарина и его сторонников, требовавших смягчения классовой борьбы и мирного врастания частного капитала, прежде всего зажиточного крестьянства, в социализм. Однако на 14-м съезде партии Бухарин поддержал Сталина в его борьбе с бывшими соратниками по триумвирату, а тот в свою очередь защитил Бухарина от нападок «новой оппозиции».

Весной 1926 в итоге частных встреч, теперь уже с Троцким, Зиновьев и Каменев оформили так называемую объединенную оппозицию, что Сталин не оставил без внимания. В начале 1926 Зиновьев был отстранен от должности руководителя питерской парторганизации, в июле того же года пленум ЦК вывел его из Политбюро, а в октябре он был освобожден от должности председателя ИККИ и через год исключен из ЦК, затем из партии. Начались годы метаний, отступлений и краха. В декабре 1927 на 15-м съезде партии Зиновьев, в числе других бывших оппозиционеров, признал свои взгляды ошибочными. Но помогло ему это на короткое время (в 1928 даже был восстановлен в партии). Но в 1932 был вновь исключен по подозрению в причастности к распространению «Платформы М. Н. Рютина», объявлявшей Сталина «могильщиком революции в России». Отбывал ссылку в Калуге. В 1933 вновь восстановлен в партии, возвращен в Москву и даже включен в президиум Центросоюза. Но участь Зиновьева фактически была уже решена, несмотря на то что ему еще предоставили возможность выступить на 17-м съезде партии в 1934 со славословиями в адрес Сталина.

После убийства С. М. Кирова в декабре 1934 Зиновьев, опять исключенный из партии, был приговорен к 10 годам заключения по сфабрикованному делу «Московского центра». Больше на свободу он не вышел. В августе 1936 по делу Троцкистско-зиновьевского объединенного центра, который якобы имел целью организацию террористических актов против сталинского партийно-государственного руководства, Зиновьева приговорили к смертной казни. Остались свидетельства, что перед расстрелом он потерял человеческий облик. 13 июня 1988 был посмертно реабилитирован.

Автор: А.П. Ненароков