Чингисхан

Чингисхан – замечательный завоеватель. Родился на берегу Онона в Монголии около 1155 г.; первоначально носил имя Темучин. Его отец, Есугай-бахадур, по-видимому имел, некоторое влияние среди монголов, но после его смерти (около 1168 г.) его приверженцы тотчас покинули его вдову и детей; семья несколько лет скиталась в лесах, питаясь кореньями, дичью и рыбой. Возмужав, Темучин постепенно собрал вокруг себя некоторое число приверженцев из степной аристократии, присоединился к хану христианских кераитов и принял участие в союзе с китайским правительством, сначала в борьбе против усилившихся татар, живших около озера Буир-нор, потом против демократического движения, во главе которого стал его бывший друг Чжамуха. После поражения Чжамухи (1201) произошла ссора между Темучином и кераитским ханом; последний вступил в соглашение с Чжамухой и привлек на свою сторону часть приверженцев Темучина. В 1203 г. кераитский хан был убит, и Темучин овладел всей восточной Монголией. Чжамуха восстановил против него западных монголов, найманов, которые также были разбиты, после чего вся Монголия объединилась под властью Темучина; тогда же (1206) последний принял титул Ч. (точное значение этого титула еще не установлено), дал основанному им кочевому государству строго аристократическое устройство и окружил себя телохранителями, которые пользовались значительными привилегиями сравнительно с прочими монголами, но были подчинены строгой дисциплине. При покорении найманов Ч. познакомился с началами письменного делопроизводства, находившегося там в руках уйгуров; те же уйгуры поступили на службу к Ч. и были первыми чиновниками в монгольском государстве и первыми учителями монголов. По-видимому, Ч. надеялся впоследствии заменить уйгуров природными монголами, так как велел знатным монгольским юношам, между прочим и своим сыновьям, учиться языку и письменности уйгуров. После распространения монгольского владычества, еще при жизни Ч., монголы пользовались также услугами китайских и персидских чиновников. Преследуя бежавших из Монголии кочевников, монголы в 1209 г. приняли покорность от уйгуров в Вост. Туркестане, в 1211 г. – от карлуков, в сев. части Семиречья; в том же году началась война с Китаем, временно остановившая успехи монголов на западе. Сев. Китай принадлежал в то время чжурчжэням, народу маньчжурского происхождения (дин. Цзинь). В 1215 г. Ч. взял Пекин; окончательное завоевание государства чжурчжэней произошло уже при преемнике Ч., Угэдэе. В 1216 г.. возобновились походы против бежавших на запад кочевников; в том же году произошло случайное столкновение между монгольским отрядом и войском хорезхшаха Мухоммеда, объединившего под своею властью мусульманскую Среднюю Азию и Иран. Начавшиеся около того же времени, на почве торговых интересов, дипломатические сношения между Ч. и Мухаммедом окончились в 1218 г. разграблением каравана, посланного Ч., и избиением купцов в Отраре, пограничном городе во владениях Мухаммеда. Это заставило Ч., не окончив завоевание Китая, отправить войска на запад. В 1218 г. монголы завоевали Семиречье и Вост. Туркестан, которыми владел бежавший из Монголии найманский царевич Кучлук; в 1219 г. Ч. лично выступил в поход со всеми своими сыновьями и с главными военными силами; осенью того же года монголы подступили к Отрару. В 1220 г. был завоеван Мавераннехр; отряды, посланные для преследования бежавшего Мухаммеда, прошли через Персию, Кавказ и южную Россию и оттуда вернулись в Среднюю Азию. Сам Ч. в 1221 г. завоевал Афганистан, его сын Тулуй – Хорасан, другие сыновья – Хорезм. В 1225 г. Ч. хан вернулся в Монголию. В землях к северу от Аму-Дарьи и к востоку от Каспийского моря владычество монголов было им прочно установлено; Персия и южная Россия были вновь завоеваны его преемниками. В 1225 или в начале 1226 г. Ч. предпринял поход на страну тангутов, где умер в августе 1227 г. Мы имеем довольно подробные сведения как о наружности Ч. (высокий рост, крепкого телосложения, широкий лоб, длинная борода), так и о чертах его характера. С дарованиями полководца он соединял организаторские способности, непреклонную волю и самообладание, которого не могли поколебать ни неудачи, ни оскорбления, ни обманутые надежды. Щедростью и приветливостью он обладал в достаточной степени, чтобы сохранить привязанность своих сподвижников. Не отказывая себе в радостях жизни, он, в противоположность большинству своих потомков, оставался чужд излишеств, несовместимых с деятельностью правителя и полководца, и дожил до преклонных лет, сохранил в полной силе свои умственные способности. Происходя из народа, стоявшего в то время на самой низкой степени культуры, Ч. был лишен всякого образования, не имел времени усвоить те знания, которым велел обучать своих сыновей, и до конца жизни не знал другого языка, кроме монгольского. Естественно, что круг идей его был очень ограничен; по-видимому, он чувствовал себя только атаманом, который ведет своих воинов к победам, доставляет им богатство и славу и за это имеет право на лучшую часть добычи. В приписанных ему изречениях нет признаков понимания идеи о благе целого народа еще меньше можно предполагать в нем широкие государственные стремления. Нет основания полагать, что он с самого начала задавался обширными завоевательными планами; все его войны вызывались событиями. Смуты, среди которых выдвинулся Ч., не могли окончиться иначе, как объединением Монголии, которое всегда влекло за собой нападение кочевников на Китай; походы на запад были вызваны преследованием бежавших врагов, необходимостью получать с запада товары, которых не мог больше давать опустошенный Китай, и непредвиденным событием в Отраре. Идея всемирного владычества появляется у монголов только при преемниках Ч. Основные начала устройства империи были заимствованы из сферы кочевого быта; понятие родовой собственности было перенесено из области частноправовых отношений в область государственного права; империя считалась собственностью всего ханского рода; еще при жизни Ч. его сыновьям были назначены уделы. Благодаря созданию гвардии, Ч. имел в своем распоряжении достаточное число испытанных людей, которым мог без опасений поручать военное начальство в отдаленных областях; при устройстве гражданского управления он должен был пользоваться услугами покоренных народов. По-видимому, он хотел освободить от этого своих преемников; таким желанием естественнее всего объяснить принятую им меру обучения монгольских юношей уйгурской письменности. Более широких цивилизаторских стремлений у Ч. не было; по его мысли, монголы, ради сохранения своего военного преобладания, должны были по прежнему вести кочевую жизнь, не жить ни в городах, ни в селах, но пользоваться трудами рук покоренных земледельцев и ремесленников и только для этой цели охранять их. Не смотря на все это, деятельность Ч. имела более прочные результаты, чем деятельность других мировых завоевателей (Александра Македонского, Тимура, Наполеона). Границы империи после Ч. не только не сократились, но значительно расширились, и по обширности монгольская империя превзошла все когда-либо существовавшие государства. Единство империи сохранялось 40 лет после смерти Ч.; господство его потомков в государствах, образовавшихся после распадения империи, продолжалось еще около ста лет. В Средней Азии и Персии и в настоящее время сохранились многие должности и учреждения, введенные в этих странах монголами. Успех деятельности Ч. объясняется только его гениальными природными дарованиями; у него не было ни предшественников, которые бы подготовили для него почву, ни сподвижников, которые бы могли оказывать на него влияние, ни достойных преемников. Как монгольские военачальники, так и находившиеся на монгольской службе представители культурных наций были только орудием в руках Ч.; ни один из его сыновей и внуков не наследовал его дарований; лучшие из них могли только продолжать в том же духе деятельность основателя империи, но не могли думать о переустройстве государства на новых началах, сообразно требованиям времени; для них, как для их подданных, заветы Ч. были непререкаемым авторитетом. В глазах современников и потомства Ч. был единственным создателем и устроителем монгольской империи.

Литература. С. d'Ohsson, «Histoire des Mongols» (4 т., Гага и Амстердам, 1834); В. П. Васильев, «История и древности восточной части Средней Азии» («Труды Вост. Отд. Имп. Арх. Общ.», т. IV, 1859); И. Н. Березин, «Очерк внутреннего устройства улуса Джучиева»(«Труды Вост. Отд. Имп. Арх. Общ.», т. VIII, 1863); М. И. Иванин, «О военном искусстве и завоеваниях монголо-татар» (СПб., 1875); В. Бартольд, «Образование империи Чингисхана» («Зап. Вост. Отд. Имп. Русск. Арх. Общ.», т. X); его же, «Туркестан в эпоху монгольского нашествия» (ч. II, СПб., 1900; в этих двух работах дан обзор источников).
В. Бартольд.