«Три истории», Россия-Украина, НТВ-Профит, 1997, цв., 116 мин.
Сборник криминальных киноновелл.
«Три истории» Киры Муратовой — фильм предельно жесткий, жестокий и несправедливый: три вариации на тему тотального расчеловечивания, деградации и вырождения Homo sapiens... Однако, абсолютно деструктивное восприятие реальности отливается здесь в поразительно стройную, слаженную, эстетически совершенную форму. Фильм можно анализировать вдоль и поперек: на любом срезе видна абсолютная неслучайность всех его элементов — каждого кадра, слова, звука, цветового пятна, актерской интонации... Все связано со всем, и чем дольше разглядываешь эту кристаллическую решетку, тем больше открываешь значений и смыслов. На фоне полного эстетического распада постсоветского кинематографа такая художественная полноценность кажется почти чудом.
Следует предположить, что внутреннее совершенство художественной конструкции, достигнутое в «Трех историях», знаменует достижение полной и беспощадной ясности в отношениях режиссера с миром. Словно бы осколки художественной реальности, катастрофически взорвавшейся в «Астеническом синдроме», сложились, наконец, в новую, внятную закономерность; необъяснимый хаос сменился порядком, но порядок этот оказался устрашающе бесчеловечным.
В ранних фильмах Муратовой органом познания и художественного претворения мира была любовь; не абстрактная идея любви, но само по себе неизъяснимое, страстное чувство, создававшее магическую оптику и особую животворную среду, в которой процветал невиданными цветами даже железобетон «комсомольско-молодежной стройки» («Познавая белый свет»), даже безнадежный холод кладбища («Среди серых камней»). В какой-то момент по причинам, отчасти социальным, отчасти личным, это чувство вдруг ушло. И пережив пароксизм отчаяния, выразившийся в «Астеническом синдроме», Муратова вдруг очутилась посреди странной реальности: не живой и не мертвой, с разрушенными связями, отсутствующим смыслом и фатальной невозможностью контакта между людьми. Люди-зомби, населяющие этот выморочный мирок, поначалу пытались подражать живым, настоящим людям — жить семьей, заводить детей («Чувствительный милиционер»), но ничего хорошего из этого не вышло. Тогда Муратова постаралась выгородить для них некое пространство искусственных «Увлечений», где они могли бы существовать в ладу с сохранившимися у них добрыми чувствами к лошадям и цирковым собачкам. Вновь ничего не получилось. И в «Трех историях» «люди-зомби», вышедшие из-под контроля, вдруг принялись убивать: убийство для них оказалось самым естественным способом самореализации.
Сборник из трех киноновелл, объединенных темой насильственной смерти. Это чисто уголовные истории — грустные и смешные без детективно-психологических заморочек. Преступление констатируется или показывается, но не расследуется и не наказывается. «Котельная N 6» (сценарий Игоря Божко при участии Евгения Голубенко): Чтобы избавиться от следов преступления, герой новеллы приносит труп своей соседки в котельную... «Офелия», сценарист Рената Литвинова: «Моя героиня очищает путь от тех, кому никто не нужен и кто никому не нужен. В сущности она сама такая». «Девочка и смерть», сцен. Вера Сторожева при участии Киры Муратовой по рассказу Веры Сторожевой «Случай из жизни»: пятилетняя Лиля Мурлыкина с помощью крысиного яда убивает своего обидчика — присматривающего за ней старика-инвалида. Фильм посвящен С.А.Герасимову.
В ролях: Сергей Маковецкий, Леонид Кушнир, Рената Литвинова, Наталья Бузько, Иван Охлобыстин, Александра Свенская, Олег Табаков, Лиля Мурлыкина.
Режиссер: Кира Муратова.
Оператор: Геннадий Карюк.
Художник-постановщик: Евгений Голубенко.
Звукорежиссер: Эммануил Сегал.
Монтаж: Валентина Олейник.
Продюсер: Игорь Толстунов.
«Хрустальное зеркало» главный приз жюри игровых фильмов МФ женского кино в Минске-97; Приз за лучшую женскую роль второго плана (Р.Литвинова) МКФ «Балтийская жемчужина-97» (Рига); Номинации на приз Киноакадемии «Ника» за 1997 год в категориях «лучшая роль второго плана» (О.Табаков), «лучшая операторская работа» (Г.Карюк).