Правый уклон

Неудача хлебозаготовок привела Сталина и его сторонников к выводу, что модель НЭПа не в состоянии обеспечить устойчивое экономическое развитие и задачи индустриализации. Для индустриального рывка нужен был хлеб, и Сталин решил взять его методами «военного коммунизма». 6 января 1928 от имени Политбюро сталинский секретариат выпустил чрезвычайные директивы местным парторганизациям — специальные заградительные отряды блокировали хлебопроизводящие районы и стали отбирать хлеб у крестьян. Стала активно применяться статья 107 уголовного кодекса о «спекуляции» хлебом, под которую подводили и попытки реализовать хлеб рыночным путем. Сталин добился восстановления привилегий бедняков. Им, как во время «военного коммунизма», гарантировалось 25% конфискованного хлеба. Вместе с бойцами заградительных отрядов они ходили по дворам и показывали — где у соседей припрятано продовольствие.

Члены Политбюро лично возглавили кампанию хлебозаготовок в регионах. Сталин, выехав в Сибирь, говорил на собраниях партийно-государственного актива о необходимости применять репрессии против саботажников хлебозаготовок. Чрезвычайные меры, по существу заимствованные из платформы левой оппозиции, дали хлеб в 1928., но отбили у крестьян желание производить его излишки. Производство хлеба резко упало.

Действия Сталина вызвали острый конфликт в руководстве, который первое время развивался подспудно. Главный редактор «Правды» Н. И. Бухарин, председатель СНК А. И. Рыков и руководитель профсоюзов М. П. Томский критиковали Сталина на заседаниях руководящих органов, указывали на крестьянские восстания, вспыхнувшие вслед за чрезвычайными мерами. Усилению позиций Сталина способствовало Шахтинское дело. «Разоблачение» вредителей дало возможность Сталину заявить об обострении классовой борьбы, о том, что планы индустриального развития сознательно занижены специалистами, а само строительство тормозится «вредителями».

Переход к военным методам борьбы с трудностями вызывал поддержку партийной массы. Сформированная Гражданской войной партийная бюрократия не была приспособлена к кропотливому управленческому труду. Рынок был слишком сложной средой для нее. Начавшийся экономический кризис увеличил количество тех, кто был готов отказаться от НЭПа. Летом вновь обнаружилась нехватка хлеба. Сталин возобновил чрезвычайные методы хлебозаготовок, что вызвало новую волну восстаний. На июльском пленуме ЦК Бухарин признал, что чрезвычайные меры себя оправдали, но им нельзя дать перерасти в систему военного коммунизма.

Сталин не собирался возвращаться к военному коммунизму. Он планировал превратить крестьян из самостоятельных хозяев в работников крупных коллективных хозяйств (колхозов), подчиненных государству. Официально планы ускоренной коллективизации обосновывались необходимостью повышения производительности сельскохозяйственного труда путем внедрения машин - прежде всего тракторов. Но в России еще не было заводов по производству тракторов. Колхозы были нужны коммунистической партии, чтобы управлять крестьянством и таким образом получить продовольствие для обеспечения строителей новых заводов, для продажи на внешнем рынке, чтобы получить средства на закупку современной технологии. Так формировался план ускоренной индустриализации и коллективизации. В сентябре 1928 Высший совет народного хозяйства (ВСНХ) опубликовал план индустриального развития на пять лет (этот срок был назван пятилеткой). Основные затраты направлялись на развитие тяжелой промышленности. Бухарин выступил со статьей «Заметки экономиста». В ней под видом троцкизма Бухарин критиковал политику форсированной индустриализации и защищал легкую промышленность, которая быстрее дает прибыль. Он выступал за эволюционное развитие экономики.

В 1928 конфликт в руководстве развивался подспудно. Сталин начал критику «правого уклона» в партии, который мешает быстрому строительству социализма. Пленум ЦК принял компромиссные резолюции, осуждавшие и чрезвычайные методы, и правый уклон. В Политбюро Сталин и Бухарин обвиняли друг друга в сближении с троцкизмом. У Сталина в руках был секретариат ЦК, у «правых» — хозяйственные и профсоюзные структуры, возглавлявшиеся Рыковым и Томским, и главное - возглавляемая Бухариным агитационная машина - сотни газет и журналов. Но ее нельзя было открыто пустить в ход. Официальная пресса могла отстаивать только единую общепартийную точку зрения. При публичной борьбе у Бухарина было больше шансов на победу, но открытый конфликт и раскол партии мог привести к ее поражению.

Завоевав на свою сторону большинство в Политбюро, Сталин развернул наступление на организации, в которых преобладали сторонники «правых», сменяя их руководителей. В знак протеста Бухарин и Томский подали в отставку со своих постов. Воля к сопротивлению то покидала Бухарина, то возвращалась к нему. 30 января 1929 Бухарину пришлось давать ответ на Центральной контрольной комиссии за неосторожную встречу с оппозиционером Каменевым. Признав ошибочность переговоров с Каменевым, Бухарин, в свою очередь, обвинил Сталина в нарушении норм партийной демократии. В заявлении 9 февраля Бухарин, Рыков и Томский критиковали Сталина за то, что он «протаскивает» троцкистский лозунг «дани» с крестьян на нужды индустриализации. В то же время трое членов Политбюро не признавали себя фракцией и призывали к примирению.

В апреле 1929 на пленуме ЦК после ожесточенных споров взгляды «правых» были осуждены. В августе 1929 началась уже открытая травля Бухарина «и его школы». Шельмуемые в прессе бухаринцы уже не могли ответить своим противникам публично. В ноябре 1929 лидеры «правых» нехотя признали ошибочность своих взглядов. В это время по инициативе Сталина плановые показатели «пятилетки» были снова повышены, в декабре был провозглашен «великий перелом», означавший фактическое прекращение политик НЭПа и начало создания тоталитарной социально-политической системы.

Автор: А.В. Шубин