Международная валютная система

После Первой мировой войны курсы валют ведущих стран Запада (и зависимых от них стран и территорий) обнаружили гораздо большую неустойчивость, чем это допускалось прежде. Кроме того, даже в тех случаях, когда расхождения в национальной кредитно-денежной политике, ценах и издержках делали неизбежными изменения в курсах, по которым продавались и покупались переоцененные и недооцененные валюты, внесение этих изменений нередко откладывалось. Правительства стран, стоимость валют которых была завышена, вводили ограничения на импорт товаров и экспорт капитала либо допускали значительное падение уровня резервов и аккумулировали большой внешний долг. В таких случаях обычно широко распространяются ожидания предстоящего изменения официальных валютных курсов (повышения или понижения), что провоцирует массовый обмен относительно слабых валют на относительно более прочные (например, на западногерманскую марку в конце 1960-х годов) или на золото.

В результате скорость изменения валютных курсов возрастает, так как цена (и покупательная способность) пользующейся спросом валюты увеличивается, а валюты, от которой избавляются, – падает. Изменение валютных курсов обычно принимает форму девальвации, которая имеет тенденцию распространяться с одной валюты на другую. При существовании т.н. биметаллизма в качестве международных валютных резервов использовались золото и серебро. На практике, однако, золото уже в последней трети 19 в. полностью вытеснило серебро, и почти на 50 лет установился золотой стандарт. В начале 1920-х годов золотой стандарт фактически трансформировался в золотодевизный, или золотовалютный, стандарт. При таком стандарте большинство центральных банков определенные доли своих международных валютных резервов держали в форме остатков на счетах в нескольких ведущих национальных валютах мира – преимущественно в британских фунтах стерлингов и долларах США. Однако в любой момент они могли потребовать от стран-должников (главным образом Великобритании и США) конвертации таких остатков в золото. Использование национальных валют для этой цели помогло преодолеть нараставший дефицит золота – дефицит относительно того объема международных валютных резервов, которого требовал рост торговли и производства. Вместе с тем использование национальных валют в качестве резервных способствовало усилению нестабильности всей международной валютной системы, так как позволяло двум странам резервной валюты – Великобритании и США – легко переносить крупные и устойчивые дефициты платежных балансов. Эти дефициты финансировались путем накопления иностранными центральными банками все возраставших остатков в фунтах стерлингов и (особенно после Второй мировой войны) в долларах, в любое время конвертируемых в золото, даже несмотря на то, что золотые резервы стран резервной валюты истощались.

Крах золотовалютного стандарта произошел в период валютного хаоса, который усугубился провалом переговоров в рамках Лондонской международной экономической конференции (1933) и девальвацией американского доллара (1933). 30 января 1934 доллар США был стабилизирован на уровне 59% своей прежней стоимости (35 долл. вместо 20, 67 за унцию золота). Страны Британского Содружества наций (за исключением Канады) и зависимые от них страны и территории «привязали» свои национальные валюты к британскому фунту стерлингов, а позднее в образовавшуюся «стерлинговую зону» вошли и некоторые другие государства, включая скандинавские страны. Франция, Бельгия, Нидерланды, Швейцария, Италия и Польша в попытке удержать золотой паритет своих валют сформировали «золотой блок». Однако, будучи не в состоянии противостоять дефляционным силам, вырвавшимся на свободу в результате уже проведенной в других странах девальвации, они также оказались вынужденными в 1935 и 1936 девальвировать свои национальные валюты. В большинстве стран правительства, стремясь остановить или хотя бы замедлить процесс девальвации валют и оградить национальную промышленность от падения цен на мировых рынках, ввели торговый и валютный контроль. В то время как Вторая мировая война довершала разрушение международной валютной системы, в ходе Конференции объединенных наций по валютным и финансовым вопросам в июле 1944 в Бреттон-Вудсе (шт. Нью-Гемпшир), наметился очевидный сдвиг в сторону налаживания сотрудничества между государствами в валютной сфере, которое практически отсутствовало в межвоенный период. Хотя традиционно считается, что Бреттон-Вудская система существовала в период с 1944 по 1971, в действительности она успешно функционировала лишь между 1959 и 1968. С 1946 до января 1959 валютные курсы поддерживались за счет стабилизационных кредитов, Программы восстановления Европы и региональных платежных и иных соглашений типа Европейского платежного союза. Лишь в 1959, когда валюты стран Западной Европы стали свободно конвертируемыми, Бреттон-Вудская система начала функционировать в полном объеме, и именно в 1960-х годах она фактически распалась. С 1968 вся система «корректируемой привязки» (гибкой системы фиксации валютного курса, позволяющей периодически изменять базу) висела на волоске и в 1971 прекратила свое существование. В конце 1960-х годов переговоры по вопросам реформирования международной валютной системы увенчались заключением соглашения о создании новой формы международного резервного актива – обладающих золотой гарантией резервных требований к Международному валютному фонду (МВФ). В 1969 страны-члены МВФ приняли решение в течение трех лет выпустить на сумму 9, 5 млрд. долл. новые активы, получившие название «специальные права заимствования» (СДР), или «бумажное золото».

Поскольку новые активы создавались на международном уровне, они изначально были ориентированы на потребности мировой экономики и должны были использоваться для финансирования согласованной международной политики. Первый кризис разразился в октябре 1960, когда цена золота на частном рынке за короткое время возросла до 40 долл. за унцию при официальной цене 35 долл. за унцию. За этим кризисом последовали золотой, долларовый и стерлинговый кризисы. Такое развитие событий могло бы вскоре завершиться крахом всей мировой валютной системы, подобным краху 1931, однако в действительности оно привело к небывало тесному сотрудничеству всех ведущих государств мира в валютной сфере и повысило готовность стран, обладавших избыточными резервами, продолжать финансировать операции по спасению валютной системы в период, пока шло обсуждение фундаментальных реформ. На протяжении 1960-х годов доллар постепенно терял свою способность обмена на золото, однако система договорного кредитно-резервного стандарта позволяла сохранять по крайней мере видимость существования золотовалютного стандарта. В результате США достаточно долго удавалось уклоняться от необходимости ликвидации дефицита платежного баланса с помощью изменения внутренней экономической политики или курса доллара.

В конце концов, однако, когда американское правительство вместо повышения налоговых ставок стало увеличивать денежную массу в обращении, чтобы оплачивать расходы на войну во Вьетнаме, в США произошел всплеск инфляции. По мере роста денежной массы процентные ставки падали, а цены внутреннего рынка стремительно повышались, что вело к снижению конкурентоспособности американских товаров за рубежом. Несмотря на растущие доходы от зарубежных инвестиций, положительное сальдо платежного баланса США по статьям торговли товарами и услугами (включая доходы от зарубежных инвестиций), переводов и пенсий, достигавшее 7, 5 млрд. долл. в 1964, сменилось дефицитом в размере ок. 800 млн. долл. в 1971.

Кроме того, объем экспорта капитала из США все эти годы стабильно держался на уровне 1% валового национального продукта; однако, если в конце 1960-х годов высокие процентные ставки в стране способствовали притоку в США ок. 24 млрд. долл. иностранного капитала, то в начале 1970-х низкие ставки вызвали массовый сброс ценных бумаг и отток инвестиций за рубеж. В соответствии с правилами МВФ, образовавшийся избыток долларов на частном валютном рынке должен был поглощаться зарубежными центральными банками, что требовалось для сохранения существовавших валютных паритетов. Однако такие действия порождали ожидания обесценения доллара относительно более сильных валют стран, накопивших долларовые требования на огромные суммы, в частности, Франции, Западной Германии и Японии. Эти ожидания были подкреплены официальными заявлениями американского правительства о том, что оно рассматривает изменение валютных курсов как меру, необходимую для восстановления равновесия платежного баланса и конкурентоспособности американских товаров на внешних рынках.

Дефицит США по статьям официальных расчетов достиг небывалых размеров – 10, 7 млрд. долл. в 1970 и 30, 5 млрд. долл. в 1971 при максимуме в 49, 5 млрд. долл. (в годовом исчислении) в третьем квартале 1971. 15 августа 1971 США официально объявили о приостановке обмена долларов на золото. Одновременно для укрепления своих позиций на предстоящих переговорах США ввели временную 10-процентную надбавку к импортным пошлинам. Введение надбавки преследовало две цели: ограничить импорт путем его удорожания и предупредить правительства зарубежных стран о том, что, если они не предпримут кардинальные шаги, способствующие росту экспорта из США, объем их собственного экспорта в США будет резко ограничен. После прозвучавших 15 августа заявлений те страны, имевшие положительные сальдо платежных балансов, которые еще не перешли к плавающим курсам своих валют, оказались вынужденными сделать это. Однако руководящие кредитно-денежные учреждения этих стран постарались ограничить повышение курсов их валют и таким образом сохранить конкурентоспособность своих товаров на международных рынках. В то же время правительства стремились избежать возврата к разрушительной протекционистской политике, которая возобладала в мире в 1931 после прекращения обмена фунтов стерлингов на золото и могла вновь стать доминирующей теперь, когда прекратился обмен на золото долларов. Опасность возврата к прошлому удалось устранить с помощью соглашений, достигнутых 18 декабря 1971 на переговорах между представителями стран «Группы десяти» в Смитсоновском институте (Вашингтон), на которых были согласованы условия многостороннего пересмотра валютных курсов, повлекшего за собой девальвацию доллара США к золоту на 7, 89% и одновременное повышение курсов валют многих других стран. В результате стоимость ведущих валют мира относительно прежнего долларового паритета выросла на 7–19%. До начала 1972 многие другие страны не меняли зафиксированные МВФ валютные паритеты; как следствие, стоимость их валют относительно доллара также автоматически поднялась.

Некоторые страны прибегли к корректировке паритета своих валют, чтобы сохранить их прежний курс к доллару, тогда как другие повысили или понизили курсы национальных валют к доллару. Во-вторых, «Группа десяти» договорилась временно установить пределы допустимых колебаний курсов на уровне 2, 25% от нового валютного курса, что пока исключало свободное «плавание» валют. Наконец, в-третьих, США согласились отменить 10-процентную надбавку к импортным пошлинам. В результате принятых мер золотовалютный стандарт трансформировался в бумажно-долларовый стандарт, при котором все страны, за исключением США, взяли на себя рискованные обязательства поддерживать новые валютные курсы, фактически закрепленные Смитсоновским соглашением. Мировая инфляция. В начале 1970-х годов, однако, произошли некоторые события, которые перечеркнули надежды на то, что Смитсоновское соглашение обеспечит стабильность валютных курсов. Важнейшим из этих событий стала захлестнувшая мир инфляция. Она распространилась в связи с тем, что Смитсоновское соглашение оказалось не в состоянии разрешить проблемы, которые уже приводили к крушению системы фиксированных валютных курсов. Проблема роста долларовых резервов зарубежных центральных банков была далека от решения и еще более обострилась. С 1970 по 1972 мировые резервы более чем удвоились, и это увеличение произошло почти исключительно за счет накопления резервных валют, прежде всего долларов США. Из США инфляция начала распространяться на другие страны, так как государства, обладавшие разбухшими долларовыми остатками на счетах, допускали их конвертацию в местные валюты, в результате чего денежная масса в обращении росла значительно быстрее, чем это требовалось ростом производства. Вторым фактором, обусловившим развитие инфляционных процессов, стал беспрецедентно синхронный экономический рост в конце 1972 – начале 1973 во всех крупнейших индустриальных державах мира. Этот рост породил громадный спрос на сырье и товары производственного назначения, которые оказались в дефиците и резко поднялись в цене. Положение усугубилось тем, что из-за неблагоприятных погодных условий пострадал урожай сельскохозяйственных культур и образовался недостаток некоторых товаров. Всеобщая инфляция, темпы которой к тому же в странах, игравших ведущую роль в мировой торговле, были различными, привела к разрушению оформленной Смитсоновским соглашением системы фиксированных валютных курсов. Если в послевоенное время валютная система страдала от недостатка ликвидности, то теперь она задыхалась от ее избытка. В июне 1972, в результате спекуляций на мировых валютных рынках, направленных против фунта стерлингов и ставших возможными из-за инфляции в Великобритании, британская валюта упала в цене, и ее курс из фиксированного превратился в плавающий. Затем, в феврале и марте 1973, разразился очередной валютный кризис. Доллар США был повторно девальвирован, на этот раз на 10%, так как предыдущей девальвации оказалось недостаточно для заметного сокращения дефицита американского торгового баланса. При этом валюты многих других стран пустились в «плавание».

Таким образом, к середине 1973 надежд на сохранение системы фиксированных валютных курсов практически не осталось. На смену ей пришла система «управляемого плавания», при которой валютные курсы могли колебаться, однако в случае чрезмерно большого размаха колебаний правительства прибегали к интервенциям на валютных рынках. Вместе с тем некоторые страны договорились поддерживать более или менее стабильные взаимные курсы; так, несколько стран Северной Европы ограничили взаимные колебания курсов своих валют при их свободном плавании относительно доллара США, создав систему, получившую название «валютной змеи». 8 января 1976 на заседании МВФ в Кингстоне (Ямайка) было выработано новое всеобъемлющее соглашение в отношении международной валютной системы, принявшее форму поправок (дополнений) к уставу МВФ. Основным его результатом следует считать формализацию системы «управляемого плавания» валютных курсов. Начиная с этого момента всем членам МВФ было официально разрешено отпустить свои валюты в свободное плавание и самостоятельно проводить интервенции на валютных рынках в целях предотвращения беспорядочных колебаний курсов. Ямайское соглашение было также направлено на усиление контроля за состоянием мировой экономики. Уже через год после его заключения позиция МВФ в отношении методов контроля экономической политики стала более определенной. По иронии судьбы, именно на 1980-е годы пришлись бесконечная чехарда валютных курсов и неустойчивость платежных балансов, однако лишь дважды недовольство одних членов МВФ валютной политикой других его членов заставило МВФ вмешаться: в октябре 1982 в связи с девальвацией шведской кроны и в 1987 после настойчивых жалоб США на заниженный курс корейской воны. Ямайское соглашение содержало также положения, направленные на постепенный вывод золота из международных валютных операций. Страны-члены МВФ отказались от установления официальной цены золота, которая к тому времени была значительно ниже рыночной, но по-прежнему использовалась при оценке государственных резервов. Отныне правительства получили возможность покупать и продавать золото по рыночным ценам. Страны были освобождены от обязательства использовать золото в операциях с МВФ. Наконец, было положено начало процессу избавления МВФ от его собственных золотых запасов. Одна шестая часть золотых резервов МВФ, или около 25 млн. тройских унций, подлежала возврату странам-членам Фонда.

Еще одну шестую предполагалось продать с аукциона. Наконец, третья цель Ямайского соглашения состояла в том, чтобы превратить МВФ, по крайней мере, отчасти, в организацию по оказанию помощи странам, испытывающим затруднения с международными платежами. Для достижения этой цели было решено, что вся выручка от продажи золота МВФ на аукционе должна поступать через особый фонд наиболее нуждающимся странам мира. Кроме того, отдельные члены МВФ, включая разбогатевшие страны ОПЕК, согласились увеличить свои квоты в МВФ, чтобы расширить возможности Фонда по кредитованию испытывающих трудности стран. За первое десятилетие существования плавающих курсов стабильности на валютных рынках не прибавилось. Планы по реформированию международной валютной системы ни к чему не привели, и риторика ряда стран ОЭСР становилась откровенно протекционистской. После Боннской встречи в верхах (1978) энтузиазм в отношении дальнейшего углубления международного сотрудничества окончательно угас, и даже разразившийся в начале 1980-х годов долговой кризис развивающихся стран не вдохновил мировое сообщество на коллективный поиск решения проблем. Тем не менее, история международных валютных отношений в 1980-х годах развивалась по более удачному сценарию, хотя изначально казалось, что у мирового сообщества довольно мало шансов на успех в этой области.

В первой половине десятилетия США фактически отказались от сотрудничества и допустили существенное повышение курса доллара. В сентябре 1985, однако, отношения между США и другими странами «Группы пяти» значительно улучшились. Для стран «третьего мира» крах Бреттон-Вудской системы означал также начало новой эры. В первые пять лет действия системы плавающих курсов очень немногие из этих стран решились отказаться от режима заранее определенных номинальных валютных курсов, однако в начале 1980-х годов таких стран было уже большинство. Для развивающихся стран основная проблема заключалась не столько в неустойчивости валютных курсов, сколько в завышенных реальных валютных курсах (номинальных валютных курсах с поправкой на относительные уровни цен) и неадекватном регулировании валютных курсов, что усугубляло отставание экономики, а для ряда латиноамериканских стран – и долговой кризис 1980-х годов. В тех развивающихся странах, где разумное регулирование валютного курса сочеталось с политическими и экономическими реформами, были достигнуты вполне благоприятные результаты. В связи с сохранявшимися на протяжении первой половины 1980-х годов различиями в темпах инфляции между странами-членами ЕВС периодически возникала необходимость в пересмотре валютных курсов. В период между 1979 и январем 1987 эти курсы пересматривались одиннадцать раз; двенадцатый пересмотр состоялся 8 января 1990, когда более широкий диапазон курсовых колебаний для итальянской лиры был заменен на стандартный для ЕВС узкий диапазон. ЕВС развивалась как сочетание закрепленных и корректируемых курсовых режимов. В периоды стабильности страны пользовались многочисленными преимуществами фиксированных курсов, а пересмотры и корректировки курсов позволяли решать проблемы поддержания конкурентоспособности. Однако периоды валютной стабильности, перемежавшиеся пересмотрами валютных курсов, могли иметь место лишь потому, что контроль за движением капитала надежно ограждал резервы центральных банков от атак валютных спекулянтов в ожидании очередного пересмотра курса.

В первые десять лет существования ЕВС руководящие национальные кредитно-денежные и валютные учреждения сохраняли ограниченную политическую самостоятельность. Однако к 1 июля 1990 большинство государств-членов ЕВС отказались от валютного контроля и контроля за движением капитала, и сразу же возникла проблема «несовместимого квартета» политических целей: свободной торговли, свободы движения капитала, стабильности фиксированных (управляемых) валютных курсов и независимой кредитно-денежной политики. Так что Испания, Великобритания и Португалия вступили в курсовой механизм ЕВС как раз в тот момент, когда система в целом стала весьма уязвимой, хотя и выглядела более стабильной. Стратегия отказа от пересмотров валютных курсов и от валютного контроля, а также контроля за движением капитала какое-то время казалась успешной, но уже в августе 1993 курсовому механизму пришлось пережить тяжелейшее испытание: действия спекулянтов вынудили ЕВС расширить диапазон допустимых колебаний валютных курсов с 2, 25% до 15%. В сущности, плавание европейских валют стало гораздо более свободным, чем когда-либо прежде, будь то времена Бреттон-Вудской системы, «валютной змеи» или центральных курсов ЕВС. И все же движение в направлении создания Европейского валютного союза ускорялось. Состоявшаяся в 1995 мадридская встреча в верхах подтвердила окончательный и бесповоротный переход к системе фиксированных курсов при одновременном введении единой европейской валюты, получившей название евро. 1 июля 1998 был учрежден Европейский центральный банк; его прерогативой стало осуществление единой денежно-кредитной и валютной политики ЕС. С января 1999 одиннадцать стран Европейского Союза перешли к единой валюте.

На протяжении нескольких тысячелетий, со времени зарождения цивилизаций, вывоз товаров в зарубежные страны в обмен на иноземные товары являлся неотъемлемой чертой мирового хозяйства. В 19 в. стремительный рост производства и развитие средств транспорта и связи привели к огромному расширению сферы внешней торговли и увеличению ее объема. Тем не менее на протяжении большей части 20 в. действовала тенденция к снижению доли пересекающих границы товаров и услуг в совокупном мировом объеме производства. Все теории торговли исходят из предположения, что направления международных товарных потоков определяются ценами, так как каждый покупатель стремится получить нужные ему товары с наименьшими затратами. Хотя теория цен в действительности дает лишь неполное объяснение реального механизма международной торговли, ее вполне достаточно для понимания «выгод от торговли». Ключевым здесь является понятие эффективности распределения ресурсов. На национальных рынках цены, устанавливаемые различными производителями, под влиянием конкуренции имеют тенденцию к выравниванию; ни один из продавцов не может значительно поднять цену по сравнению с другими, не потеряв при этом покупателей. Производителям приходится увеличивать свою прибыль за счет снижения издержек производства, т.е. более эффективного использования ресурсов. У самого эффективного производителя должны быть наименьшие издержки, самые низкие цены и, как следствие, наибольший объем продаж и наибольший доход. Таким образом, конкуренция способствует эффективности распределения ресурсов путем перераспределения факторов производства в пользу эффективных производителей, у которых больше денег на покрытие затрат и которые побеждают неэффективных производителей в борьбе за факторы производства. Выгоды от М.т. проистекают из расширения сферы эффективного распределения ресурсов за границы отдельных государств. Страны мира стремятся продавать национальную продукцию за рубежом и покупать товары в других странах по той же самой причине, по которой отдельные люди что-то продают и что-то покупают вместо того, чтобы пытаться производить все необходимое самостоятельно. Практика показывает, что цены далеко не полностью определяют потоки товаров и услуг.

На едином рынке, где товары и услуги беспрепятственно перемещаются из одного места в другое, конкуренция выравнивает цены, и преимущество получают наиболее эффективные производители. Однако международные рынки далеко не так интегрированы, как национальные. Один из факторов производства – труд (или рабочая сила) – вообще характеризуется низкой мобильностью, за исключением особых обстоятельств; сходные ограничения действуют, хотя и в меньшей степени, и в отношении капитала и сырья. Готовая продукция гораздо более подвижна, однако и она не может абсолютно беспрепятственно перемещаться из страны в страну. Ограничения мобильности отчасти связаны с внеэкономическими факторами, однако не менее важная причина заключается в том, что доля международных транспортных расходов в конечной цене товара обычно выше по сравнению с расходами на транспортировку внутри страны. Таким образом, даже если производство какого-либо товара в данной стране более рентабельно, чем в других странах, это преимущество может исчезнуть в результате высоких транспортных расходов. Системы цен всех участвующих в международной торговле стран связаны между собой из-за необходимости оплачивать расходы за рубежом за счет доходов, полученных там же. Для большинства стран это означает, что импорт оплачивается за счет средств, поступающих от экспорта.

В результате многостороннего характера торговли, т.е. торговли одной страны со многими другими странами, подобное равновесие между экспортом и импортом требуется поддерживать не для отдельных пар стран, а между каждой страной и всем остальным миром. Доходы страны от экспорта и ее расходы на оплату импорта отражаются в торговом балансе. В балансе показываются также поступления от реализованных за рубежом услуг и платежи за полученные там услуги, например, расчеты за транспорт или страхование, переводы денежных средств, являющиеся доходом от зарубежных инвестиций. Некоторые страны, например Великобритания, обычно расходуют на закупки импортных товаров больше средств, чем получают от экспорта своих товаров, однако дефицит их товарной торговли компенсируется доходами от услуг, оказанных иностранцам, и репатриацией прибылей от зарубежных инвестиций. Вместе с тем другие страны, например Бразилия, могут иногда получать от экспорта товаров больше, чем расходуют на импорт, однако их активное сальдо в торговле товарами всего лишь компенсирует дефицит в торговле услугами и вывоз полученных иностранцами прибылей.

Помимо торговли товарами и услугами, а также перевода доходов от зарубежных инвестиций, на платежный баланс страны оказывают влияние еще два фактора. Это, во-первых, безвозвратные переводы денежных средств, или дары, когда одно государство предоставляет деньги другому или когда работающие за рубежом люди, например турки в Германии, отсылают часть своих доходов семьям на родину.

Второй и более распространенный фактор – это переводы капитала в форме займов или инвестиций. Некоторые страны компенсируют дефицит в торговле товарами и услугами за счет полученных из-за рубежа займов и инвестиций. Когда страна испытывает дефицит платежного баланса, ее резервы – запасы золота и иностранной валюты, необходимые для оплаты зарубежных закупок, – сокращаются; когда платежный баланс страны имеет активное сальдо, ее золотовалютные резервы увеличиваются. М.т., как правило, требует большего вмешательства государства, нежели внутренняя торговля. Государство может способствовать увеличению объема экспорта путем интервенций на валютном рынке, понижая обменный курс собственной валюты. Подобные девальвации национальной валюты способны также оказывать сдерживающее влияние на импорт. Кроме того, государство может непосредственно контролировать объем импорта, ограничивая или даже запрещая покупку иностранной валюты.

Если государство мало вмешивается в М.т., ограничиваясь правовым регулированием и заботой о золотовалютных резервах, это называется политикой свободной торговли. «Протекционизм» же представляет собой попытку государства ограничить импорт путем его удорожания в результате введения особых налогов, или пошлин, называемых «тарифом», введения лимитов на количество ввозимых товаров («импортных квот») или регулирования обмена национальной валюты на иностранные различными методами «валютного контроля». Иногда государства заключают особые соглашения по М.т. Группу стран, отменивших все тарифы в торговле между собой, но не принявших единых тарифов в торговле с отсталыми странами, называют зоной свободной торговли. «Таможенный союз» представляет собой группу стран, которые не только отказались от тарифов в торговле между собой, но и ввели общий тариф в отношении других стран. Оба этих типа интеграции действенно способствуют развитию торговли, если в результате устранения внутренних тарифов производство в рамках данной группы стран перераспределяется в пользу поставщиков с меньшими издержками. Однако, если из торговли, просто по причине введения общего внешнего тарифа, вытесняются производящие более дешевую продукцию поставщики из остальных стран, результатом интеграции становится всего лишь перераспределение товарных потоков.

Таможенный союз повышает эффективность распределения ресурсов и увеличивает экономию на масштабах производства, если улучшению этих показателей действительно мешало наличие тарифов в торговле между соответствующими странами. Однако таможенный союз способен привести и к искажению спроса и предложения по отдельным продуктам. Кроме того, таможенные союзы сами по себе не стимулируют конкуренцию между производителями внутри союза и не способствуют распространению экономического роста из одной страны в другую. В М.т. ведущую роль играют промышленно развитые страны Северной Америки и Западной Европы, Япония, Израиль, Австралия, Новая Зеландия и Южная Африка. На эти страны приходится значительная часть мирового производства товаров и услуг и большая часть выпуска товаров массового производства. Около 80% экспорта из промышленно развитых стран направляется на рынки других промышленно развитых стран; более 70% экспорта из развивающихся стран также поступает на рынки развитых стран. Очень крупные страны удовлетворяют большую часть своих потребностей за счет внутреннего производства; объем внешней торговли в сравнении с объемом производства в США и странах бывшего СССР невелик. Однако влияние США на М.т. весьма существенно ввиду огромного объема производства товаров и услуг. В странах со средним по численности населением, таких, как Великобритания, Франция, Япония, Германия и Италия, объем внешней торговли составляет от 10% до 20% совокупного производства (т.е. стоимости валового национального продукта); в малых странах типа Нидерландов, Бельгии, Чехии и Венгрии этот показатель достигает 40%.

Доля первичных продуктов в совокупной стоимости М.т. упала с 60% в 1913 до менее 40% в 1975. В 1993 году 78% мирового экспорта приходилось на продукцию обрабатывающей промышленности, 9% – на минеральное топливо и родственные материалы, 9% составляли продукты питания, напитки и табак и 4% – сырье (исключая энергоносители). Около трети всех первичных продуктов, реализуемых на мировом рынке, до сих пор поступает из промышленно развитых стран. Некоторые из первичных продуктов, участвующих в международной торговле, отличаются высокой степенью стандартизации и нередко подразделяются на категории по типу или качеству. Такие товары могут продаваться и покупаться на товарных биржах в Чикаго, Лондоне или Нью-Йорке без предварительного осмотра и находиться в момент купли-продажи где-нибудь в пути. Другие товары, преимущественно продукция обрабатывающей промышленности, сильно варьируют как по качеству, так и по дизайну. Поскольку эта продукция не отличается высокой степенью стандартизации, цена не может служить основным ориентиром для покупателей.