«Комиссар», СССР, киностудия им. М.Горького, 1967, ч/б, 110 мин.
Героико-романтическая драма.
По мотивам рассказа Василия Гроссмана «В городе Бердичеве».
«Комиссар» — первый и пока единственный фильм режиссера А. Аскольдова. Поставленный в 1967 году, он вышел на экраны страны только через двадцать лет, поскольку был запрещен по обвинению в «идеологической диверсии».
... Еврейское местечко занимают красные воины. Комиссар отряда Клавдия Вавилова (Н. Мордюкова) удручена невозможностью «извести» собственного будущего ребенка, зачатого от погибшего в битвах Революции бравого соратника Вавиловой (О. Коберидзе). Решено рожать. Местом родов выбирает хибару жестянщика Ефима Магазанника (Р. Быков), живущего здесь с матерью (Л. Волынская), красавицей супругой Марией (Р. Недашковская) и кучей детишек. Поначалу маленький еврей сопротивляется по возможности, но скоро смиряется и вместе с остальными членами семьи содействует появлению на свет новой жизни. Вскоре после появления ребенка местечко занимают белые. Вавилова, не успев в полном смысле стать матерью, оставляет ребенка и бросается в пекло классовых схваток. Так семья Магазанников пополняется шестым дитятей, но теперь уже русским. А революционные бои продолжаются, грозя гибелью не только боевому комиссару Вавиловой, но и всему мирному еврейскому семейству...
Итак, с одной стороны, — родовое призвание человека любить, рожать, заботиться о семействе в повседневных трудах, а с другой, — огонь и бури социально-исторических катаклизмов, в горниле которых таким ничтожным кажется человек со всеми своими будничными заботами. В фильме этот человек — еврей Магазанник вместе со своим семейством. Его жалость кажется еще более незащищенной из-за пресловутой национальной принадлежности, обрекающей Ефима на гонения и погибель. Об этом напоминает зрителю траурное видение печальной процессии евреев, молодых и старых, малых и больших, украшенных мишенями шестиконечных звезд. Они идут, понурив головы, а впереди — ворота концлагеря. Среди них и Клавдия Вавилова в черном платке и с младенцем на руках. Сигнал из будущего — общечеловеческая трагедия и боль.
Между тем несмотря на всю хрупкость своего существования Ефим каждое новое утро жизни встречает с почти анекдотическим непобедимым оптимизмом. Эта еврейская семья несет в себе качество удивительной устойчивости и почти фантастической неуничтожимости среди жизненных бурь. В какой-то миг становится ясно, что в них как бы сосредоточена вся жизненная энергия бытия. Жить — их призвание. И этой своей энергией они не только заражают Вавилову, жертвенно сориентированную на кровавый Интернационал, но и помогают ей выдюжить великий акт деторождения и одновременного самовоскрешения в ипостаси Матери. И действительно, чеканная и тяжелая красота Нонны Мордюковой после родов воспринимается здесь чуть ли не как одухотворенная красота Богоматери, образ которой возникал еще в начале картины.
Философско-этический пафос сюжета потребовал метафорической его сосредоточенности. Трудные роды Клавдии Вавиловой рифмуются в фильме с изображением высохшей, истасканной земли, уже не способной не только плодоносить, но и напоить измученных схваткой бойцов. Как раз среди этих жгучих песчаных зыбей забранные, как в латы, в кожаные куртки обмениваются почти призрачным поцелуем Клавдия и ее возлюбленный.
Революция — катаклизм, несущий угрозу естественной в своем повседневном течении жизни, ее основам. Междоусобные распри иссушают самой природой назначенную плодоносить натуру Вавиловой, лишают ее существо естественного развития. «Мелочь» быта возвышается в картине по бытийной значимости, от чего и сочетается в сюжете поэтика резких метафорических взрывов, напоминая нам о темпераментном кино С. Урусевского, и наблюдение жизни в ее прозаических подробностях
Фильм Аскольдова демонстративно человечен. Создатели сочувствующе внимательны к правде комиссара Вавиловой, говорящей об Интернационале, замешанном на рабочей крови, но им все же ближе правда Ефима Магазанника, проповедующего добрый Интернационал.
История невыхода картины, сломавшей судьбу режиссера, драматична. После обсуждения на худсовете студии и массы замечаний режиссер все рекомендации учел, но картина не прошла высокие этажи инстанций. Народный суд Бабушкинского района Москвы, несмотря на показания свидетелей (Н.Мордюковой и Р.Быкова) в пользу «подсудимого», постановил — считать режиссера Аскольдова профнепригодным. Далее последовало увольнение, исключение из партии и, по настойчивому желанию секретаря Московского горкома партии тов. Гришина, выселение из Москвы за тунеядство.
Фильм снят с полки через двадцать лет во время МКФ в Москве (1987) и показан на ПРОКе. В прокат вышел — в 1988 году, и с этого года прокатывался за рубежом (в числе десятка отечественных фильмов был фаворитом международного кинорынка при МКФ в Москве—89, хотя к августу 1989 года в Западной Германии его уже посмотрели 1 млн. 600 тыс. зрителей).
В ролях: Нонна Мордюкова, Ролан Быков, Раиса Недашковская, Людмила Волынская, Василий Шукшин, Люба Кац, Павлик Левин, Дима Клейман, Марта Браткова, Игорь Фишман, Сергей Никоненко, Отар Коберидзе, Леонид Реутов, Виктор Шахов.
Режиссер: Александр Аскольдов.
Автор сценария: Александр Аскольдов.
Оператор: Валерий Гинзбург.
Художник-постановщик: Сергей Серебренников.
Композитор: Альфред Шнитке.
Монтаж: Валентина Исаева, Наталья Логинова, Светлана Ляшинская.
Специальный приз жюри «Серебряный медведь», приз ФИПРЕССИ, приз жюри международной католической организации кинематографических и аудивизуальных средств информации (ОСИК), приз имени Отто Дибелиуса международного евангелического жюри МКФ в Западном Берлине—88; Специальный приз жюри МКФ в Генте—88 (Бельгия); Гран-при МКФ в Кемпере—88 (Франция); Призы Киноакадемии «Ника—88» оператору (В.Гинзбург), композитору (А.Шнитке), актеру (Р.Быков), за роль второго плана (Р.Недашковская);