Каменный крест

Драма.

По новеллам Василия Стефаника.

У каждого вгиковского поколения свои любимцы, авторитеты, свои фильмы-легенды. В середине 60-х годов по коридорам института ходил спокойный, скромный молодой человек. Но все знали, что Леня Осыка — талантлив, что в нем живут поэтические страсти, что он последователь Довженко, что он смел; и тверд. Его курсовая работа, фильм «Входящая в море» был публично обвинен в экзистенциализме», «упадничестве», «заимствовании у «новой волны». А он, не взирая на мнение руководства, от фильма не оступился и переделывать отказывался. «Входящая в море» — короткая поэтическая притча о начале человеческой жизни. Маленькая девочка играла на берегу моря, и оно простиралось перед ней как свободная поэтическая стихия бытия. А на пляже, рядом шла взрослая жизнь, быт, повседневность, проза...

Осыка закончил ВГИК, вернулся в родной Киев. Его первый большой фильм был снят в жанре кинопоэмы, посвящался поэтам военного поколения, назывался «Кто вернется — долюбит». А уже два года спустя, он снял «Каменный крест» - фильм подлинного мастера. Но шедевром его назавут уже много лет спустя. А тогда в 1968 его критиковали за абстрактный гуманизм и в Москве выпустил только на клубный экран. Осыка снова нарушил правила административной эстетики. Поэт опять позволил себе чрезмерную степень свободы.

Осыка вместе с поэтом и кинодраматургом Иваном Драчом, работая над сценарием объединили воедино две новеллы Стефаника — «Суд» и «Каменный крест». Движением авторской мысли и одним героем. Это был старый крестьянин, бедняк, жизнь положивший на возделывание тощего клочка земли, который теперь должен был оставить. В его нищую хату забрался вор. Пойманный, он должен быть судим на людях и убит ограбленным хозяином. Таков векам освещенный закон крестьянской общины, восходящий к языческому мироощущению. Но Иван Дидух неожиданно отступает от него, и, может быть, первое в его жизни христианское движение души — сострадание к вору, такому же бедняку, как он сам, отказ от расправы над ним. Вора убьют односельчане. И между ними ляжет межа отчуждения.

Силы, пытающиеся удержать Ивана во власти патриархального, общинного сознания, концентрируют массовые сцены, панорамы по многим лицам и фигурам, преобладающие средние планы. Более половины фильма занимает многофигурная, эпическая сцена прощания Дидуха с землей, селом, земляками, домом перед отъездом в Канаду, где он будет искать лучшей доли. Этот отъезд для него равнозначен смерти, а проводы походят на похороны. Иван на участке своей земли, точно на могиле, устанавливает давно припасенный каменный крест; как перед кончиной прощается с женой, хотя она уезжает вместе с ним. А односельчане торжественно, с хоругвями провожают их до околицы, а потом в церкви по полному чину отпевают всю семью. Нет, это не вымышленные поэтические фигуры фильма, а тщательно восстановленные перед камерой подлинные крестьянские ритуалы.

Неспешно и подробно разворачивается это действо. Драматизм дышит где-то на глубине пластического решения, актерского исполнения. Скупая графика черно-белого изображения, тесные, сжатые пространства большинства кадров, скупо освещенные портреты, неласковые пейзажи. Работа оператора В. Кваса отмечена высокой культурой и точным ощущением режиссерского стиля. Актеры — А. Лефтий, К. Миколайчук, К. Степанков, В. Симчич — буквально растворяется в живом множестве жителей сел Подкутья, где шли съемки. Они не стали статистами, просто приняли иную меру выразительности, близкую жизни.

Только два исполнителя существуют в особом, изолированном пространстве. Даниил Ильченко — Иван Дедух и Бронислав Брондуков — вор. Ильченко — актер с более чем полувековым стажем, на счету которого крупные роли, вроде Пантелея Мелихова в герасимовском «Тихом Доне». Брондуков — дебютант, исполнитель на остро-характерные комедийные роли. Здесь у них трагедийный дуэт, равноправный, со спрятанной, тлеющей энергией. И вписан он в конфликт Библейского масштаба.

Кусок земли, хата, полузасохшее дерево — модель мира. Когда Дидух, надрываясь, тащит сюда, на гору каменный крест, он восходит на свою Голгофу. Толпа крестьян, пришедших сюда проститься с ним — это народ на Голгофе. Мощные поэтические обощения, метафоры вольно вырастают из сцен, одетые их зримой плотью. Поэзия Осыки не вербальна и в этом она истинная кинопоэзия.

По поэтическим, лиро-эпическим законам авторы сливают свои мысли с думами своего героя. Они о национальной судьбе, о народной жизни, о современном и вечном, о прошлом и будущем. Только сейчас постигаешь кассандрово начало фильма — поэтическое предчувствие, за четверть века, грядущих потрясений. Не столько в их социальном, сколько в психологическом, внутреннем катастрофизме, отказе от массовой морали, болезненном прорастании личности в человеке.

В ролях: Даниил Ильченко, Борислав Брондуков, Константин Степанков, Василий Симчич, Антонина Лефтий, Иван Миколайчук, Борис Савченко, Екатерина Матейко, Олекса Атаманюк.

Режиссер: Леонид Осыка.

Автор сценария: Иван Драч.

Оператор: Валерий Квас.

Художник-постановщик: Николай Резник.

Композитор: Владимир Губа.

Звукорежиссер: София Сергиенко.

Монтаж: Мария Пономаренко.

Премия оператору фильма (В.Квас) ВКФ—68 (Ленинград);