Бременская свобода

Малоизвестный, но один из лучших фильмов немецкого режиссера. Он был снят для телевидения на пленке 16 мм и является экранизацией пьесы самого Фассбиндера, созданной в традициях абсурдной черной комедии.

Разыгранная по-театральному, в манере «интеллектуального гиньоля», однако имеющая некое подобие кинематографического фона, своего рода рир-экран позади сценической площадки, лента кажется изящной, но не без вычурности и художественного маньеризма, злой «шуткой гения» о быстром вырождении ранней буржуазии в Германии первой половины 19 века. Роковая и властная молодая женщина сживает с белого света несколько добропорядочных мужей, без зазрения совести и без опаски за последствия подсыпая им яд. Так она богатеет и утверждается в чинном обществе города Бремена, пока сама не становится жертвой беззастенчивого сведения счетов. Господа и дамы, рассуждающие о свободе и демократии, понимают эти «вечные грезы человечества» в совершенно конкретном, хищническом смысле: «все дозволено».

Фассбиндер на исходе первого периода своего обширного творчества, развивая тематику и стилистику картины «Горькие слезы Петры фон Кант», снятой в том же году и с Маргит Карстенсен в главной роли, выносит безжалостный приговор «скромному обаянию немецкой буржуазии». Романтизм начала 19 века с его тягой к идеальному и духовному оказался изначально мертворожденным или уже выродившимся в условиях филистерской Германии, в которой монархизм раздробленных княжеств уживался с набирающей силу властью новых буржуа.

Единственное «историческое» произведение немецкого режиссера (если не считать его неоднократные обращения к истории 20 века, в том числе его истокам в «Эффи Брист», которая снималась параллельно, но с перерывами в 1972—74 годах) намеренно представлено в декадентско-модернистском искажающем преломлении (сейчас бы мы сказали — почти постмодернистски). В трактовке Фассбиндера криминальный, по сути, сюжет приобретает черты иносказательной притчи, язвительной символической басни, острого памфлета — и в то же время угадывается актуальный для Германии начала 70-х годов 20 века злободневный смысл. 27-летний постановщик, который и прежде демонстрировал свою эстетскую и социальную ангажированность, вновь выступил с предсказанием об изнаночной стороне свободы, двойной сущности демократии, аморальном нутре общественных правил приличия.

Театральность, даже марионеточность мира немецких бюргеров позволяет распознать его искусственность, фальшивость, нежизнеспособность, близость к смерти, словно витающей по соседству. Фассбиндеровское «предостережение перед дьявольской невестой» (если так по отношению к «Бременской свободе» перефразировать название его же фильма «Предостережение перед святой блудницей») является пророчеством как бы из 19 века — но и о предстоящем «совращении Германии» в годы фашизма, и о грядущем «экономическом чуде» в послевоенной стране, жаждущей реабилитации и преуспевания. И прежде всего о будущем смятении благополучного государства, которое осталось в стороне от молодежных бунтов 60-х годов, но уже через несколько лет столкнулось с необъяснимым с точки зрения обывателя явлением терроризма «третьего поколения». Все эти три темы, которые особо будут волновать режиссера «Бременской свободы» позднее, присутствуют имплицитно, в зародыше, в очень талантливой ленте о бессознательном стремлении индивида к смерти, о глубинных процессах обнажения оборотнической сути общества, скрывавшего до поры до времени свою загнанную внутрь болезнь. Едкое каммершпиле в стиле dance macabre (буквально пляска смерти) стоит многих велеречивых сочинений о крахе буржуазии и загнивании капитализма. Все внешне просто, виртуозно по исполнению и остроумно.

Сергей Кудрявцев

В ролях: Маргит Карстенсен, Улли Ломмель, Вольфганг Шенк, Вальтер Зедлмайр, Вольфганг Килинг.

Режиссер Райнер Вернер Фассбиндер.