Бе́рримор Джон (John Barrymore) (15 февраля 1882 — 29 мая 1942), американский актер театра и кино, один из лучших исполнителей ролей Ричарда III и Гамлета на американской театральной сцене, звезда Голливуда 1910-1930-х, сын актеров Мориса Берримора и Джорджины Дрю.
Джон вырос в преуспевающей театральной семье, получил хорошее образование, изучал изящные искусства в Париже. Он намеревался стать художником или журналистом, но семейное пристрастие к актерству взяло верх, и в 1903 Джон дебютировал на театральной сцене. Статный, изящный молодой человек с благородным и мужественным лицом (позднее Берримор получил прозвище «Великий профиль»), со связями в театральном мире и несомненным талантом быстро выдвинулся на ведущие роли. В 1904 Берримор дебютировал на Бродвее в пьесе «Рад этому». Обладая острым чувством юмора, он часто выступал в «романтических комедиях» «Охотник за состоянием», «Муж наполовину», «Принцесса Зим-Зим», «Верь мне, Ксантиппа». 1910-е стали временем расцвета его театральной деятельности: он играл в «Воскресении» Льва Толстого, «Правосудии» Джорджа Голсуорси. Ричард III и Гамлет, сыгранные им в одноименных шекспировских трагедиях, стали легендой американского театра. В личной жизни Берримора отличало пристрастие к алкоголю и разгульному образу жизни. Два его первых брака (второй женой актера была драматург Мишель Стрэндж) быстро распались.
В кино Берримор начал сниматься в 1913. Он участвовал в экранизациях своих театральных спектаклей («Американский гражданин», 1913; «Диктатор», 1918; «Втихаря», 1918) и в комических двухчастевках: «Вы масон?» (1915), «Почти король» (1916), «Потерянный жених» (1917). В последнем Берримора бьет по голове какой-то бродяга, и он, лишившись памяти, присоединяется к гангстерам, грабящим квартиру его невесты. Еще один удар по голове возвращает герою память в самый критический момент. Как и многие преуспевающие театральные актеры Джон видел в кино лишь возможность дополнительных заработков, в которых он всегда нуждался — широкий образ жизни требовал больших денег.
В 1920-х работа Берримора в кино была увенчана шумным успехом. Заглавные роли в «Докторе Джекиле и мистере Хайде» (1920), в «Шерлоке Холмсе» (1922) и роль капитана Ахава в «Морском чудовище» (1926, экранизация «Моби Дика») сделали актера кинозвездой первой величины. В сценарий «Морского чудовища» была внесена любовная история, которой не было в литературном источнике. Против этого хода Берримор яростно возражал, но именно этот экранный роман перерос в жизненный и актриса Долорес Костелло стала третьей женой актера. Искренность и сила чувства, проявленные в «Морском чудовище», принесли актеру славу «великого любовника». Следующие картины «Дон Жуан» (1926), «Когда мужчина любит» (1927, экранизация «Манон Леско»), «Любимый плут» (1927, роль Ф рансуа Вийона) пользовались меньшим успехом, хотя актер проявил в них свойственную ему яркость, мощь и магнетизм игры. Технический уровень кинематографа того времени еще не был готов принять глубокую драматическую манеру раскрытия образов и игра Берримора в кино казалась неестественной.
Появление звука в кино было на руку Берримору с его хорошо поставленным, богатым обертонами голосом. Пользуясь славой одного из лучших актеров Америки, в 1930-е он часто снимался в романтических драмах, комедиях и приключенческих фильмах. Но лучшие годы его карьеры миновали, настоящих удач было мало. В «Зрелище зрелищ» (1929) он декламировал прославивший его монолог «Зима тревоги нашей» из «Ричарда III»; в комедии «Человек из Бленкли» (1930) играл английского лорда; снова сыграл роль капитана Ахава в «Моби Дике» (1930), был гипнотизером в «Свенгали» (1931). В «Распутине и императрице» (1932) снималось все семейство Берриморов: брат Лайонел играл Распутина, сестра Этель — царицу Александру Федоровну, а Джон — князя Феликса Юсупова. В исполнении Берримора Юсупов выглядел явным злодеем. После выхода фильма на экран Феликс Юсупов начал тяжбу о клевете и выиграл дело в суде. Киностудии пришлось заплатить Юсупову 25 тыс долларов моральной компенсации.
С годами пристрастие Берримора к алкоголю стало сказываться и на творчестве. У него слабела память, играть роли без суфлерских карточек он уже не мог. Опоздания на съемки, прогулы стали для него обычным явлением. Но слава кинозвезды была еще велика и многое ему прощалось. В фильме «Обед в восемь» (1933) Берримор исполнил близкую ему роль: стареющего знаменитого актера и безнадежного пьяницу.
В середине 1930-х годов Голливуд охватила мода на экранизации знаменитых театральных спектаклей. Казалось, что прославившийся в пьесах Шекспира Джон Берримор должен быть востребован прежде всего. Селзник пробовал его на роль Гамлета. Но к тому времени от блестящего таланта осталось одно имя — алкоголь сделал свое дело. Берримор сыграл одну из второплановых ролей в «Ромео и Джульетте» (1936) лишь потому, что такого рода экранизация требовала известных в театральном мире имен. Намечавшиеся съемки в «Даме с камелиями» (1936) не состоялись: актер попал в больницу для алкоголиков.
В дальнейшем актер уже не мог претендовать на главные роли. Он снимался в малобюжетных лентах, чаще всего в небольших характерных ролях отрицательных персонажей. Среди его работ второй половины 1930-х: съемки в детективной серии «Бульдог Драммонд», король Людовик XV Бурбон в «Марии Антуанетте» (1938), старый профессор в фильме «Держите эту студентку» (1938). Неудачно шли дела и в театре. Вместе со своей четвертой женой Эллен Барри актер играл на сцене в пьесе «Мои дорогие дети». Во время гастролей в Чикаго и Нью-Йорке публика приходила на этот спектакль специально для того, чтобы посмотреть на позор Берримора: он забывал текст, нес отсебятину, падал на сцене. Берримор и сам понимал всю глубину своей деградации. В 1940 он спародировал себя в фильме «Великий профиль», а затем повторил это еще раз в фильме «Партнеры по игре» (1942). На похороны актера пришлось собирать деньги, в доме не осталось ни цента.