Амадей

Триумфальный прием ленты большинством критиков и зрителей (почти 23 млн долларов дохода — немалая цифра для такого произведения, 8 премий «Оскар», в том числе за фильм года, и «Сезар» за лучшую иностранную картину во Франции) свидетельствует о том, что режиссерская концепция Формана на основе известной пьесы английского драматурга Питера Шеффера пришлась по душе многим. Выдвинутый на первый план образ посредственного и завистливого композитора Антонио Сальери (его блестяще сыграл Фарид Марри Эйбрахам, хороший театральный актер с Бродвея, мало кому ведомый в кино, заслуженно получивший «Оскар», победив и своего замечательного партнера Тома Халса), вроде бы интерпретирован в соответствии с ходячей легендой об отравлении гениального Моцарта. Однако, вся история в «Амадее» Милоша Формана может быть понята вероятностно, почти как бред сумасшедшего, согласно прологу в доме умалишенных. Тут, кстати, обнаруживается внутренняя связь с другим знаменитым фильмом этого режиссера («Кто-то пролетел над гнездом кукушки»), с восторгом принятым в США и, по сути, повсеместно.

«Амадей» — не столько рассказ о чуде гения, феномене беспечного таланта, загадке Моцарта, выглядящего простачком, дурачком, шутом, в лучшем случае — вечным вундеркиндом, который мимоходом, без особых усилий творит божественную музыку, остающуюся на века, в отличие от классически выверенных, сухих и строгих сочинений Сальери. Картина Формана, подхватывающая мотивы его ранних чешских работ, является вдохновенным гимном во славу свободе, раскрепощенности, естественности, легкости, непринужденности творчества и самой жизни.

А этому противостоят регламентированные порядки, ритуализированные правила поведения, церемониальные глупости при дворе австрийского императора в конце 18 века, размеренная и рассчитанная до мельчайших долей («гармония, поверенная алгеброй») классицистская музыка того периода.

Типично формановская тема «отрыва» или иначе «прорыва к свободе», избавления от пут обывательского существования, от «смирительной рубашки» запретов и канонов проигрывается не только в партитуре судьбы «стихийного бунтаря» Моцарта, но и на примере гипотетических мук Сальери, который спустя 32 года после трагической смерти гения заново переживает события минувшего и надеется вырваться из плена жизни, хотя бы при помощи самоубийства.

Посредственность и несвобода, тупое, сытое пребывание на этом свете и марионеточное состояние зависимости в искусстве, душевного и духовного гнета — одно тесно переплетается с другим. Лишь «Дух веет, где хочет». Вихрь врывается в каждую из лент Формана и дает героям надежду на освобождение души. В «Амадее» Моцарт и волшебная флейта его музыки — ипостаси этого Высшего Духа, самой Вечности. Даже предсмертный «Реквием» звучит торжественно и вселенски мудро, будто «Откровение Амадея Музыканта», прорвавшегося, наконец, в запредельные сферы инобытия.

В числе получивших премии «Оскар» — режиссер Милош Форман, сценарист Питер Шеффер, художник Карел Черны, художник по костюмам Теодор Пиштек, а также художники по гриму и звукооператоры. Обидно, что остался без награды восхитительный оператор Мирослав Ондржичек, давний соратник режиссера, снявший пражские интерьеры и экстерьеры именно в Праге. Знаменательно, что чешскому эмигранту Милошу Форману удалось добиться съемок на родине наперекор всему, в период неприязни и глухого замалчивания его имени в ЧССР, за 7 лет до возвращения гражданства.

Сергей Кудрявцев

В ролях: Фарид Марри Эйбрахам, Том Халс, Элизабет Берридж, Саймон Кэллоу, Рой Дотрайс, Кристин Эберсоле, Джефри Джонс.

Режиссер Милош Форман.