Один шанс из тысячи

«Один шанс из тысячи», СССР, Одесская киностудия, 1968, цв., 81 мин.
Героико-приключенческий фильм.
Фильм вышел на Одесской киностудии. Художественным руководителем и соавтором сценария был Андрей Тарковский. Попытка жанрового кино, которым, как известно, не брезговали Хичкок, Джон Форд или Годар, делает честь нашим мастерам экрана.
Действие разворачивается в 1942 году. Фашисты удачно обустроились на черноморском побережье. Белоснежные санаторные корпуса, зелень акаций и магнолий, солнце, воздух и вода... Враги поправляют здоровье, пьют по-черному, кушают до отвала, устраивают соревнования, заключают бессмысленные пари. Одновременно лелеют свои беспощадные вражеские планы. «Наши» должны эти планы разрушить...
Возглавляет «наших» бравый капитан Мигунько, которого играет Анатолий Солоницын, едва отснявшийся в роли Андрея Рублева у худрука этой картины. Взгляд у Мигунько пристальный и в общем-то недобрый, не обещающий врагам ничего хорошего. Разведчики-десантники, возглавляемые капитаном, проникают в расположение противника и задерживают легковую машину с Двигубским, агентом вражеской разведки. С помощью этого негодяя бравые десантники проникают в преступный центр, где фашисты отдыхают и — одновременно — готовят диверсии.
Естественно, Мигунько в свое время учился в институте иностранных языков. Баварское наречие для него не проблема! Он входит в доверие к фашистам, провоцируя их на все более абсурдный культурный досуг. Например, предлагает проводить дуэли на пистолетах в темном подвале. Соперники имеют по фонарику...
Фашисты настолько тупы, что с восторгом включаются в это и другие увеселительные мероприятия, придуманные новоявленным массовиком-затейником. В это время десантники, при помощи местного населения, осуществляют все операции, которые им необходимы.
Картина напоминает откровенный фарс. Мэтры французского театра, от Лабиша до Фейдо, вряд ли взялись бы за столь неблагодарную задачу: совместить трагическое содержание эпохи с законами комедии положений. Советские кинематографисты, что называется, оттягиваются, сочетая невозможное.
Интерьеры ресторана, например, являются несомненным продуктом конца 60-х, а не начала 40-х годов. «Костюмчик» на фашистах сидит плохо и выдает ряженых. Ощущение такое, что на самом деле фашисты — переодетые красноармейцы, которые дурачат несообразительных десантников, не сумевших опознать карнавальный прием армейского руководства. Даром что Мигунько учился в инъязе.
«Наши» воюют с «нашими». Вполне по-советски. В этом, социально-психологическом смысле картина проницательна и точна. Фашистский костюмчик — не более, чем реквизит.
Под занавес приносят в жертву красивую партизанку в исполнении Жанны Прохоренко. Десантники отплывают на стремительном катере, а истерзанную «Жанну» враги используют в качестве приманки, удерживая на берегу. Что делать? Один из «наших» рвется на берег — спасти или погибнуть вместе с нею. Другой паникует. Третий пускает мстительную торпеду, подрывая черноморский берег вместе с героической девушкой и оккупантами.
Итак, авторы постарались нарушить все известные киноведческой науке законы жанрового сюжетосложения. Картина этим и любопытна: количество несообразностей столь велико, что они начинают выпадать в осадок. Этот перенасыщенный раствор не подлежит искусствоведческому анализу. Обстоятельный социально-психологический анализ, напротив, интересен и уместен, но не входит в нашу задачу.
В 1969 году картину посмотрело почти 30 млн зрителей. Наверное, покуражились с авторами заодно. Между тем после чудовищной войны прошло всего два десятка лет. Историческая память сдалась жанру без боя.
Прокат (1969, 19 место) — 28.6 млн. зрителей.
Режиссер: Леон Кочарян.
Художники-постановщики: Владимир Филиппов, Павел Холщевников.
Композитор: Юрий Левитин.
Звукорежиссер: Владимир Курганский.
Статья находится в рубриках
Яндекс.Метрика