«Но́вая оппози́ция», оппозиционная группировка в ВКП(б) во главе с Г. Е. Зиновьевым и Л. Б. Каменевым, Г. Е. Евдокимовым, Н. К. Крупской и др., выступившая в 1925 с критикой политики И. В. Сталина.
В начале 1925 Зиновьев и Каменев сочли, что нэп выполнил свои задачи, и можно начать наступление на рыночные элементы экономики. По мнению Каменева, Зиновьева и Троцкого, пора было усилить нажим на крестьянство, чтобы капиталистические элементы не могли укрепиться, а пролетарское государство могло получить средства для создания современной промышленности. Н. И. Бухарин полагал, что отказываться от нэпа еще рано, и нужно, напротив, поощрять крестьянское хозяйство. В Политбюро с новой силой закипели споры. Сталин поддержал Бухарина, Н. К. Крупская и Г. Я. Сокольников — Зиновьева и Каменева. Троцкий не мог решить, к кому из бывших врагов присоединиться. Опорой «новой оппозиции» была Ленинградская партийная организация, но в других регионах ее сторонники составляли меньшинство.
В сентябре 1925 конфликт обострился в связи с идеологическими разногласиями. Сталина, Бухарина и других лидеров раздражала претензия Зиновьева и Каменева на роль «хранителей ленинизма», которые были вольны определять, что соответствует догме, а что — нет. Этот догматизм препятствовал выработке новой стратегии партии в меняющихся условиях нэпа. С точки зрения хранителей чистоты ленинского учения, идеологические новации Сталина и Бухарина, в частности, о возможности построения социализма в одной стране, могли вести к перерождению диктатуры пролетариата во власть бюрократии и даже «перекрасившихся» буржуазных элементов.
Зиновьев решил суммировать взгляды Ленина на эти проблемы в статье «Философия эпохи» и книге «Ленинизм». Они подверглись закрытой критике со стороны членов Политбюро, что в сентябре-октябре 1925 вызвало острый личный конфликт между ними. Несмотря на усилившиеся разногласия, стороны решили не выносить спор на открытое обсуждение и отказаться от крайностей в своих позициях. В знак примирения Бухарин признал ошибочность своего лозунга «обогащайтесь».
Отказавшись от открытой идейной полемики, Сталин стал действовать аппаратными методами, назначая на ключевые посты сторонников умеренного курса. Незадолго до XV съезда партии 5 декабря Московская губернская партийная конференция, руководимая сторонниками Сталина и Бухарина, обрушилась с критикой на зиновьевцев, обвиняя их в неверии в возможности социалистического строительства (несмотря на то, что сторонник Зиновьева Каменев сидел в президиуме, так как был председателем Моссовета). Такое нарушение «перемирия» привело к публичной полемике между Московской и Ленинградской парторганизациями организациями. Дискуссия вышла из-под контроля, рядовым партийцам трудно было разобраться, кто прав. Для большинства коммунистов различие во взглядах между Зиновьевым и Бухариным было слишком сложным. В этих условиях партийная масса предпочла оставаться на стороне начальства: в Ленинграде — на стороне Зиновьева, в остальных регионах — на стороне Сталина и Бухарина.
Решающее столкновение между фракцией Сталина-Бухарина и «новой оппозицией» произошло на XIV съезде партии в декабре 1925. Сталин выступил с докладом, Зиновьев – с содокладом. Прикрываясь цитатами Ленина, противники требовали друг от друга покаяния в былых оговорках. Споры уже ничего не решали — позиции делегатов были известны заранее — ленинградцы плюс несколько голосов с одной стороны, все остальные делегаты, подобранные сталинским аппаратом – с другой. Троцкий предпочел на этом этапе не вступать в борьбу между своими вчерашними противниками, позволив Сталину разгромить оппозиционеров по частям. Съезд осудил позицию Зиновьева, Каменева и их сторонников. В 1926 руководство Ленинградской парторганизации было вычищено от зиновьевцев. Участники «новой оппозиции», объединившись с Троцким, вошли в «объединенную оппозицию».
Автор: А.В. Шубин