Коллективиза́ция сельского хозяйства в СССР — массовое создание коллективных хозяйств (колхозов), осуществленное в конце 1920-х — начале 1930-х гг., сопровождавшееся ликвидацией единоличных хозяйств. Коллективизация проводилась форсированными темпами с широким использованием насильственных методов, репрессий по отношению к крестьянству. Привела к значительному разрушению производительных сил, сокращению сельскохозяйственного производства, массовому голоду 1932-33 на Украине, Северном Кавказе, в Поволжье и др. регионах. После окончания Второй мировой войны коллективизация проводилась по советскому образцу в странах Восточной Европы и Юго-Восточной Азии.
И. В. Сталин понимал, что крестьян будет трудно будет заставить отдавать хлеб для нужд индустриализации. Поэтому было решено сделать крестьян работниками крупных хозяйств (колхозов), полностью подчиненных государству. Увеличение снабжения растущих городов хлебом стало главной проблемой коллективизации — неотъемлемой части индустриального скачка. Официальная пропаганда обосновывала необходимость коллективизации внедрением сельскохозяйственной техники. Но в 1929 было выпущено всего 3300 тракторов. Когда же их производство было налажено, техника осталась в руках государственных Машинно-тракторных станций (МТС) — еще одного средства контроля над крестьянами.
Важнейшим результатом коллективизации стало непосредственное управление работой каждого крестьянина председателями колхозов, от которых уже было очень трудно скрыть «излишки». Формально председатели были выборными, но фактически назначались вышестоящими партийными организациями. Сталин торопился с получением зерна и определил ударные темпы коллективизации. План первой пятилетки предусматривал, что только 16-18% крестьянства должно было быть добровольно коллективизировано. Но 7 ноября 1929 Сталин выступил со статьей «Год великого перелома», в которой призвал резко ускорить ее темпы. Были приняты планы сплошной коллективизации в основных зерновых районах страны. Однако многие крестьяне не желали вступать в колхозы и отдавать им нажитое упорным трудом имущество. В ответ ВКП(б) применила раскулачивание. В ответ крестьяне, не желавшие отдавать свое добро, забивали свой скот. Массовый убой скота привел к тому, что производство мяса на душу населения в относительно благополучном году 1940 составляло 15-20 кг. в год (в 1913 — 29 кг.).
Ломка традиционного уклада жизни крестьян, резкое ухудшение их положения, насилие государственных и партийных организаций вызвали ответную реакцию. Возмущенные крестьяне собирались в толпы, иногда по несколько тысяч человек, вооружались вилами, топорами, кольями, обрезами и охотничьими ружьями. Крестьяне нападали на организаторов коллективизации, милицию и даже войска, вызванные для подавления этих выступлений. Только в 1930 произошло более 1300 волнений, в которых приняло участие более 2, 5 миллионов человек. Выступления жестоко подавлялись. Потерпев поражение в прямом столкновении с властями и войсками, недовольные крестьяне перешли к саботажу, террористическим актам, поджогам и т.д.
На село были направлены так называемые «двацатипятитысячники» — городские коммунисты, в большинстве своем рабочие, которые должны были оказать помощь местным активистам в проведении коллективизации. Первая волна составляла 25 тыс. человек (отсюда название). Десятки тысяч организаторов, имевших за плечами опыт Гражданской войны, не были связаны с крестьянской средой, но имели большие полномочия по проведению коллективизации. Они решительно проводили раскулачивание, подавляли небольшие волнения. Но в им не удавалось переломить ситуацию — крестьяне продолжали резать скот, гноить зерно, поджигать колхозные постройки, убивать наиболее жестоких организаторов раскулачивания, подниматься на бунты.
Чтобы избежать социального взрыва, руководство ВКП(б) решило временно отступить в борьбе с крестьянством. В марте 1930 Сталин выступил со статьей «Головокружение от успехов», в которой разоблачил «перегибы на местах», осудив насильственные методы коллективизации. Эта статья и последовавшее за ним постановление ЦК были использованы для укрепления авторитета верхов партии, разоблачивших «перегибы» на местах. Начался массовый выход крестьян из колхозов. Но наступление на крестьянство было возобновлено в конце 1930. Были резко увеличены налоги на единоличников — крестьян, продолжавших вести самостоятельное хозяйство. В 1933. колхозники составляли 65% крестьян, а к 1937 единоличников осталось только 7%. К концу 1930-х единоличник стал исключительным явлением на селе.
В 1931-1932 гг., несмотря на снижение урожайности с 8 центнеров с га в 1928 до 7 в 1932 (валовой сбор зерна упал с 733 млн центнеров до 699 млн центнеров), было экспортировано 70 млн пудов хлеба. В 1932 заготовки были снижены в сравнении с 1931 на 13% и составили 1181, 8 млн. пудов. В 1933 вновь резко повышены, резко выросли до 1444, 5 млн пудов. Между тем в 1932 урожай был низким. Неурожай отчасти был вызван саботажем крестьянства, не желавшего работать на колхоз. Теперь у крестьян не было достаточного количества продовольствия, чтобы обеспечить растущие потребности государства. Тем не менее председатели кохозов в приказном порядке отдали весь имеющий хлеб. Не осталось семян ни для питания крестьян, ни для сева. Это вызвало голод в ряде регионов страны. Особенно тяжело пострадала Украина, Казахстан и южные области России. По разным оценкам погибло от 3 до 10 миллионов человек. Но об этой трагедии почти не было известно в городах - они снабжались лучше, а крестьянам запрещалось покидать голодающие районы. В целом коллективизация подорвала сельское хозяйство СССР. Уровень производства хлеба восстановился в 1940, а животноводства — только в 1950-е гг. Рост числа колхозов: 1927 – 14, 8 тыс., 1928 – 33, 3 тыс., 1929 (лето) – 57 тыс., 1930 – до 200 тыс., 1931 (июнь) – 211 тыс., 1932 – 211, 7 тыс., 1934 – 233, 3 тыс., 1935 – 245, 4 тыс., 1937 – 243, 7 тыс. Колхозы объединяли: 1927 – 0, 8% хозяйств, 1928 – 1, 7%, 1929 (лето) – 3, 9%, 1930 (январь) – 21, 6%, 1930 (март) – 56%, 1930 (июнь) – 23, 6%, 1931 (июнь) – 52, 7%, 1932 – 61, 5%, 1933 – 65%, 1934 – 71, 4%, 1935 – 83, 2%, 1937 – 93%.
Автор: А.В. Шубин